Сам этот Лоренсо действительно был симпатичным юношей. У него были темно-серые глаза и светлые волосы, правда он их перекрасил и теперь на кончиках волос был ярко-синий цвет. Зачем? Он объяснил это тем, что ему так проще искать музу, и что это добавляет вдохновения. Сам он очень любил музыку и даже написал уже несколько песен. Я не особо разбираюсь в музыке, но скажу, что у него круто получается. Стоит отметить, что он худощав и очень высокий. Когда мы с ним близко, я еле-еле достаю ему до плеча. Так что представьте какого Маринетт, которая ещё ниже, чем я. В общем подруга не ищет легких путей.
Выйдя из стеклянной пирамиды, мы направились в пекарню Джо. Да это была наша любимая пекарня. Там пекут самые крутые вкусняшки в Париже: круассаны, пирожные, торты и даже обычный хлеб, – всё это вы сможете найти в лучшем виде здесь. Обычный хлеб здесь имеет бесподобный вкус, а про все остальное смело можно молчать, так как даже аромат других изделий никакими словами не передать.
Самое примечательное было в том, что вокруг пекарни всегда было много столиков. В здании также было несколько столиков, для тех, кто хочет посидеть зимой. Только вот в зимнее время туда не пробиться из-за огромного потока народу. Сейчас же, летом, стало намного больше столиков, так как в тёплую погоду можно находиться возле пекарни, заодно наслаждаясь вкусным запахом выпечки.
На улице было просто отлично. Солнце уже было в зените, а небо было идеально-голубым. Где-то вдали можно было увидеть маленькое облачко, но для этого надо было сильно прищуриться. Правда всем тем, кто любит придираться к мелочам даже этого облачка хватит. В нашей немаленькой компании обычно были пару человек, которые любили прикапываться к мельчайшим деталям, но сейчас нам повезло и таких людей с нами не было. Поэтому мы все дружно сели на улице и стали любоваться красивым видом.
За разговорами друзей я не особо следила. Так, иногда вступала в дискуссии, чтобы делать вид, что якобы с ними. Сама не могу объяснить такого поведения. Просто не очень хочется с кем-то разговаривать и беседовать. Да и предчувствие было очень странным, как будто бы что-то должно случиться.
Именно так мы и просидели до самого вечера.
– Аннетт? – в один момент позвала меня Маринетт. Обернувшись на голос подруги, я увидела её беспокойство в глазах. Она явно волновалась за меня. Ну ещё бы, от кого так от неё я никогда не могла скрыть свои эмоции и самочувствие. Она слишком хорошо знала меня и понятно, что теперь я не могу от неё что-то скрыть. Как и она от меня.
– Всё хорошо, не переживай, – попыталась я убедить подругу, но понятное дело, что у меня это не вышло. Она настороженно посмотрела на меня и сделала вид, что поверила. Однако я знала, что дальше меня ждет допрос и причем такой – нехилый.
После кафе я отправилась домой. Одна, потому что единственная жила дальше всех от пекарни. Ну и ещё, потому что захотела пойти пешком, когда все захотели поехать