Я же, признаться, испытывал чувство жгучего стыда, вспоминая, как величал шлюхой порядочную девку. Да ладно… Шлюхи тоже бывают порядочными. А порядочные – шлюхами. И вообще мне стало казаться, что целомудрие и проституция – отнюдь не антиподы, как принято считать в нашем ханжеском обществе, а неотъемлемые части одного целого.
Да… Не перебрал ли я сегодня с пивом?..
– Что ж она Вам наговорила? Грета, будь она неладна? Или показалось мне, что это из-за нее у Вас пропало воодушевление?
– Ничего особенного, приятель. Все те же байки, про дом да про хозяйку. Надоело мне все это, дальше некуда. Якобы, бабка ее какую-то тайну поведать может и все такое.
Я снова махнул рукой, показывая, как я утомлен всеми этими глупостями. Хозяин же, напротив, в миг посерьезнел и даже отставил кружку, которую как раз собирался осушить.
– Бабка, говорите? Это может быть не так безобидно, как кажется… Старуху эту уважают у нас, хоть и видят редко. Мол, мудрость в ней житейская да глаз зоркий. Коли уж старая заволновалась, не стал бы я на Вашем месте просто так отмахиваться, послушал бы. На краю могилы нет резона людям врать да сказки придумывать. Может, и впрямь имеет она, что сказать. У Вас-то там, в больших городах, все больше на науку опираются да на исследования ученые, а мы здесь чутьем живем да старых людей почитаем. Иной раз-то, может статься, не меньше пользы от этого.
– Чего ты-то заныл? Дадите вы мне спокойной жизни наконец? Куда ни повернись, одни взгляды косые да советы непотребные! Может, объяснишь мне, коль разумный такой, чего полдеревни от меня шарахается? Не урод вроде, не прокаженный, и слог мой к людям уважительный. Или ко всем чужакам неприязнь у вашего народа?
– Не неприязнь тут, парень… Тут другое… Народ добросердечный и гостеприимный у нас, всегда рад будет, если кто внимание уделит нашему захолустью. В старые времена даже солдаты чужие на стол и кров могли рассчитывать, ибо душа человеческая превыше всех распрей. Да только… Душу-то свою ты на заклание ведешь, на беду себя обрек и нас туда же тянешь. Всем горе будет через это…
– Да через что же, черт тебя дери?! – вскипел я. – Что здесь происходит, в конце концов? Как вас-то мои дела касаются?
То, что кабачник перешел на более простую форму общения, мне даже импонировало, но выслушивать от взрослого, кажущегося разумным человека те же причитания, что от истеричных баб, было выше моих сил. Преданья преданьями, а толика трезвого мышления должна все-таки оставаться в любой ситуации.
– Не тот постоялый двор избрал ты себе, парень. Черно там все, проклято. Давно заброшена усадьба, и подступаться к ней никто не решался до тебя. Даже вороны