– Магда?
– Узнала! – радостно ахнула я.
И даже руки для объятий распахнула, но в последний момент вспомнила, что я, вообще-то, замерзла, и… запахнула обратно.
– Да как же не узнать свой самый грандиозный провал! – в сердцах воскликнула рыжая.
– Ну-у-у… Не переживай ты так, Эй, – подбодрила я свою несостоявшуюся шизофрению. – Самый грандиозный провал у тебя еще впереди!
– Типун тебе на язык! – сплюнула рыжая.
Я почувствовала, как на кончике рабочего органа всех сплетниц начинает что-то назревать. Вот ведь… Ничего-ничего, в долгу не останусь!
– И у тебя чтобы все было здоровым: и холера, и блохи… – благословила я.
Последнее слово выговорила уже с трудом, но выговорила!
Белка тут же зачесалась.
– А я и забыла, какая ты ведьма, хоть и светлая!
– Фклероз! – удовлетворенно выдала я. – Хоть ты и ры…
Меня перебил пришлый: все тот же лунный, который испортил мое аутодафе, не дав договорить.
– Ты ее видишь? – удивился он, обращаясь ко мне.
– И вифу, и слыфу, – ворочая языком все медленнее, ответила я. – Даве пузо пофекотать могу!
И под протестующий визг белки тут же схватила ее под пушистое брюшко. Говорить с типуном на языке было тяжеловато, но я не могла отказать себе в удовольствии посмотреть, как изумленно вытягивается лицо лунного.
Я подмигнула ему, как ни в чем не бывало развернулась и с белкой в руке пошла к трактиру, на пороге которого стояла тетушка Брас. Она была очень практичной и никогда не закрывала свое заведение ради того, чтобы поглазеть на сожжение ведьмы. Ей и с крыльца было все неплохо видно. К тому же сразу после зрелища горожане начинали расходиться, и многие заглядывали сюда. Выпить кружечку-другую сбитня. А упускать клиентов тетушка Брас не любила.
Вот только она никак не ожидала, что этой самой клиенткой окажется насквозь мокрая, слегка подкопченная, но так и не догоревшая ведьма.
– Фего-нибудь погоряфее… – озвучила я заказ, поднимаясь по ступеням.
– На плиту ведьму, – хихикнула Эйта, пользуясь тем, что, кроме меня, ее никто из простых смертных не видит и не слышит. – Голой жо…
Я сжала пальцы. Рыжая пискнула и закашлялась, пряча смех.
Хозяйка, потерявшая дар речи, лишь кивнула и скрылась в глубине трактира. А спустя четверть удара колокола я наблюдала, куда зашли переговоры двух всадников и толпы досточтимых жителей Хеллвиля. За окном ветер проносил охапки жухлой листвы, пролетали первые льдистые, колкие хлопья снега и вопящие горожане. Отец Панфий пролетел аж два раза. Немудрено. Если попадешь в магический смерч, то не только два, но и все двадцать два круга нарежешь.
– Видимо, что-то в их беседе пошло не так, – задумчиво прокомментировала я.
Типуна на моем языке уже не было, как и блох на белке: две умные женщины всегда смогут договориться, если перед тем не убьют друг друга.
– Мой