Пруд оказался совсем не глубокий. Коля, облепленный тиной, помог выбраться оглушенному, ничего не понимающему брату на берег и побрёл обратно по грудь в воде, нащупал в мутной придонной жиже, колесо, другой рукой выхватил из воды и встряхнул пакет из книжного магазина.
Велосипедная рама переломилась от удара об воду и раритетная «Кама» раскололась на две части. Коля повесил обломки на плечо и выбрался к Васятке. Мокрые волосы младшего брата облепили лоб, он убрал их с больших, нет не испуганных, а скорее возбуждённых глаз человека, пережившего событие, потрясшее его до самого нутра, до маленького сердечка в худенькой груди, прошептал дрожащими губами:
– Ну, ты даёшь, Колька, ты и правда, сумасшедший.
Они выбрались на дорогу, очистили одежду от ряски и пиявок, выжали рубахи и штаны. Коля проверил купленную книгу, вода не успела просочиться внутрь свёрнутого в четыре раза пакета, но обложка была немного влажная, наверно накапало с будущих читателей. Посмотрели на останки велосипеда, сложенные на обочине.
– Что папе скажем? – спросил Васятка.
– Скажем правду, – сказа Коля.
– То есть, ты специально со мной на раме его любимого велосипеда, ещё со школьных времён, разогнался и с обрыва прыгнул в пруд? Он не поверит!
– Можем сказать, что прыгнул не специально, – вздохнул Коля, собирая железо. – Пойдём, я обещал тебя к обеду привезти.
ИВАН ПОСТНЫЙ
Коля проснулся от стука в окно. Растворив ветхие, в облупившейся краске рамы, он высунулся по пояс в холодный августовский туман. За окном, в серо-молочной пелене, темнели редкой паутиной, ветви рябины, простертые из мглы, к брёвнам старого дома. Коля вытянул руку, и ему показалось, что ладонь растворяется в пустоте. Вдруг по груди больно ударил маленький камушек.
– Кто здесь? – крикнул Коля.
– Миха! Кто ж ещё! Собирайся, поедем рыбу ловить, – послышался с улицы знакомый голос.
Это был Мишка, Колин друг. Они договорились сегодня идти на рыбалку. Коля посмотрел на часы – половина пятого, а собирались они в восемь утра встретиться у моста:
– Чё так рано?
– Дядька на моцике в район едет по делам. Нас до «Ивана» подкинет. А то пешкодралом-то не очень баско, – раздался быстрый окающий говор из тумана.
– Хорошо, хорошо, сейчас выйду, – сказал Коля и закрыл окно.
Он стремительно натянул штаны, носки и рубашку. На цыпочках, чтобы не будить бабушку, прошел на кухню. Залпом выпил литр молока прямо из банки и взял кусок хлеба. Жуя на ходу, Коля открыл тяжелую дверь и прошел в сени. Там впрыгнул в резиновые сапоги, захватил эмалированное ведро под рыбу и, накинув отцовскую лесную куртку, вышел за порог.
Обычно с высокого крыльца открывался красивый вид на спускающийся к каналу зеленый луг, белую пристань и леспромхоз на другой стороне. По каналу, Волго-Балтийскому водному пути, неторопливо проходили сухогрузы типа река-море, контейнеровозы и пассажирские теплоходы. Сейчас же в пределах видимости