Всё это, должен вам признаться,
На самом деле, ерунда.
Глядите: вон шагает Люба,
В глазах – безоблачная синь…
Она уже сменила шубу
На куртку цвета «апельсин».
Берет оранжевый надела,
И в март, нарядная, ушла,
К его палитре чёрно-белой
Добавив толику тепла.
Шагает Люба торопливо
И ей представить не дано,
Какой улыбкою счастливой
Лицо её озарено.
Она легко, и без оглядки
Улыбку эту дарит всем…
В её вселенной – всё в порядке.
И не предвидится проблем.
Вздыхала птица
Вчера был закат не такой, как обычно.
Неяркий. Как будто, усталый…
А после, всю ночь, безутешно и зычно,
Какая-то птица вздыхала.
Наверно, ей было так дьявольски плохо,
Той птице… Так тяжко и больно,
Что даже гортанные, грустные вздохи
Она испускала невольно.
Она ощущала себя одинокой,
Ей было до жути тоскливо…
А я удаляюсь. Я еду к востоку
Над Керченским узким проливом.
Всё путём
В мутной воде
отраженья нет.
И на вопрос невинный
точно такой же простой ответ
знает любой мужчина.
Скажем, тебе привалил джек-пот,
куш от слепого Фарта —
Всё включено.
Никаких хлопот.
Женщины.
Бренди.
Карты…
И в это время,
забавы для,
в виде пустой проформы,
кто-то спросил:
Как твои дела?
Ты отвечаешь:
В норме…
И помешав, на какой-то ляд,
кубики льда в бокале,
исподволь делаешь пас назад:
В принципе – всё достало…
Ты отвечаешь, как дважды два:
коротко, и по сути.
Не напуская в свои слова
сентиментальной мути…
Кто-то спросил:
Как дела, старик?
Походя, шутки ради.
А у тебя позади – тупик.
И впереди засада.
Кажется, выхода нет.
Совсем.
Демоны одолели.
И никому до твоих проблем
нет никакого дела…
Дяденька лет сорока пяти,
«свой человек» с бульвара,
мимо которого не пройти,
не покурив на пару…
Ты говоришь:
Всё путём, браток!
Пряча в карман бездумно
жжёную спичку.
А коробок
ловко швыряешь в урну.
Я гляжу с высоты
Я гляжу с высоты далеко-далеко…
Подо мной, безмятежно и просто
Полусонная речка одною рукой
Обнимает заснеженный остров…
Вижу голый тальник на другом берегу,
Чуть подальше – лужок сенокосный…
А за ним, на буграх, по колено в снегу
Корабельные гордые сосны,
Поголовно,