– Колонна должна вскоре пройти, а шоссе узкое – чистить не успевают.
– Понял, камрад. Ладно, мы подождем.
Закрыв окно и повернувшись к водителю, Ганс бросил:
– Отгони машину на обочину, но мотор не глуши, а то замахаемся потом заводить.
Едва «Опель» послушно замер, приткнувшись сбоку к импровизированному защитному валу блокпоста, как Нойнер бодро выпрыгнул из машины и, грохнув пару раз кулаком по железному борту грузовика, проорал:
– Стоянка полчаса – всем выгрузиться и размяться!
После чего ловко взобрался на баррикаду и с интересом осмотрелся вокруг. «Тааак, заснеженные поля с торчащим пожелтевшим бурьяном, темная лента шоссе, небольшой лесок в отдалении, железнодорожная насыпь… А это еще что такое? – Ганс вскинул к глазам бинокль и быстро навел резкость. – Похоже на бронепоезд, только странный какой-то. И, что характерно, подозрительно знакомые очертания местами просматриваются». Спрыгнув с заграждения, Ганс подозвал к себе жандармского фельдфебеля и, небрежно махнув в сторону замеченного им странного объекта, поинтересовался:
– А что это за развалина там, на путях?
– Так бронепоезд русский. Разбитый.
Нойнер покачал головой и ухмыльнулся:
– Ага, бронепоезд, как же. Внукам своим на старости лет сказки такие рассказывать будешь. – Ганс, не оборачиваясь, ткнул рукой в сторону предмета обсуждения. – Вон та здоровенная зеленая штука, что валяется под насыпью, – это русский пятибашенный танк! Я на такие насмотрелся, когда мы «иванов» под Дубно давили.
– Ваша правда, герр… э-э-э, то есть просто оберштурмфюрер. Танк и есть. Только он не сам сюда приехал, его как раз на поезде привезли. Вот бронепоезд и получился.
– О как! – Ганс озадачился и даже в порыве задумчивости почесал затылок, сдвинув на лоб кепи. – И давно это было?
– Давно. Еще когда наши в Харьков входили. Вот тогда «иваны» эту зверюгу из города и выкатили. И прямо на мадьяр – они как раз город обходили…
– Откуда знаешь?
– Да мы как раз тут пост организовывали, когда к этому поезду трофейная команда приехала. Из мадьяр этих самых. А у них один по-немецки хорошо говорил, вот и рассказал, как дело было.
– Поняяятно.
Нойнер поправил висящий на плече МП, накинул на голову капюшон и сунул руки в тонких перчатках в карманы, чтоб не мерзли. После чего повернулся к своей команде, затеявшей какую-то возню возле тихо урчащего «Опеля»:
– Эй, Отто, остаешься за старшего. Я пройдусь немного вдоль железки. Никому не разбредаться – скоро поедем дальше.
Реш вскинул руку:
– Все будет в порядке, оберштурмфюрер.
Кивнув в ответ, Ганс забрался на железнодорожную насыпь, где снега было поменьше, и бодро направился к заинтересовавшим его обломкам импровизированного бронепоезда – с