Ну вот они и приехали. В место, где не будет ужаса войны, но и счастья тоже не будет. Нина это предчувствовала. И готовила себя ко всему. Чтобы пережить, не сломаться и сберечь дочь. На пороге маленького крепенького домика появилась сгорбленная старушка и, щурясь, деловито поставила руки в бока.
Нина не узнала Дуню. Что с ней стало? Алкоголь? Или, может быть, болезнь?
Хоть недуг женщину и подкосил физически, но внутри не сломал и не исправил. А лишь наоборот, ужесточил.
– А-а-а… Приехали, нахлебнички! – как баба Яга прохрипела она Нине вместо приветствия. – Ну что, заработали деньхи-то?
– Дуня, ну как так можно! – возмутился ее муж, Василий. Женщина потрясла головой и спряталась дома, в темноте.
– Не обращай на нее внимания, это она не со зла, – пытаясь улыбнуться, обратился Василий к снохе.
Та тоже попыталась улыбнуться, сдерживая фразу, которая крутилась в голове: «Да я уже привыкла к ее копии…» Но говорить, конечно же, не стала. Она действительно приехала сюда нахлебником. Еще и почти с двумя детьми. И нужно быть реалистом, смирить свою гордость и благодарить за это. Кому в войну легко?
– Проходите, располагайтесь и будьте как дома, – открывая занавески и освещая скудное убранство жилища, произнес Василий.
«Ага, будешь тут как дома…» – подумала про себя женщина. В хате была только одна комната, которая вмещала в себя: печку в центре, стол, лавку-палати, большую деревянную кровать и дубовый шкаф. Нина посмотрела на печку с надеждой, что им с дочерью разрешат спать там, за занавеской, в тепле, как в крошечной крепости. Но это оказалось ночлегом «бабы Яги». Слуга, который официально занимал должность мужа, спал почти около ног Яги, на полатях. А большую кровать предоставили для Нины и Маши. Это оказалось вполне неплохим вариантом.
Свекровь приготовила скромный, даже по меркам войны, обед – мелкую вареную картошку в мундире. Скудное угощение было насыпано в общий алюминиевый тазик и стояло посередине стола. Больше никакой посуды на нем не было.
Семья молча села обедать. Начинал есть по традиции глава семейства. Он хмуро взял из миски горсть картофелин и положил перед собой на стол. Потом жадно протянула руки его жена, наложив перед собой целую горку, словно боясь, что Нина ее объест. Нина скромно взяла три картофелины и начала их чистить, чувствуя сверлящий взгляд хозяйки. Видимо, она хотела, чтобы нежеланная гостья подавилась и умерла в первый же день. Но не тут-то было. С трудом осилив несколько картофелин, Нина встала, поблагодарила за еду и вышла из-за стола, присев на лавку