– Братик! – воскликнула я, вскочив. Босыми ногами пробежалась по прохладной, все еще мокрой от росы земле и кинулась ему на шею. – Братик!
Уткнулась в грудь, вдыхая родной аромат, и сильнее стиснула в объятиях, не желая отпускать.
– Ну-ну, – отведя с траектории удара клубнику, похлопал он меня по спине. – Давно не виделись. Как поживаешь? Хотя явно лучше меня: вон, клубнику за обе щеки уминаешь.
Нехотя отпустив, я парировала:
– Ничего подобного! Я только одну успела съесть, а ты, – демонстративно заглянула в миску, в которой осталось от силы половина, – вон сколько ухрумкал.
– Тебе клубнички для родного брата жалко? – смахнув скупую слезу, опешил Марвин.
– Хоть всю забирай, главное, что ты пришел, – шепнула я, вновь обняв его и уткнувшись в грудь.
– Ну и чудесно. Я как раз голоден, – обрадовался он и, ухмыльнувшись, добавил: – И кстати, я пришел не просто так.
Жестом пригласив его присесть на качели-диванчик, я нетерпеливо спросила:
– Случилось что-то серьезное?
– М? – удивленно посмотрел на меня он, засовывая в рот аж две ягоды, и, быстро прожевав, успокоил: – Ничего подобного. Все как и всегда. Но я тут подумал… – сделал томительную паузу, чтобы я хорошенько прочувствовала гениальность его задумки, и следом огорошил, – что тебе стоит выйти в свет. Засиделась ты уже. А у моего друга как раз день рождения.
Я побледнела и отшатнулась. Ч-что он только что сказал? В-выйти в свет? Нет. Ни за что. Никогда. В голове тут же вспыли воспоминания о прилюдном унижении, которому меня подвергли принц Алэр и леди Оливия, когда представили придворным мои, якобы, козни, оскорбления и издевательства.
– Не бойся, – продолжил брат, – там, куда я собираюсь тебя отвести, никто ничего не знает.
– Разве в мире есть уголок, где никто не слышал о зарвавшейся бывшей невесте принца?! – отчаянно воскликнула я, смаргивая предательские слезы.
– Поверь, эта Вселенная огромна! – с чувством махнул он рукой. – И в ней мало кому есть дело до бывшей невесты принца малюсенького королевства!
Я всхлипнула: для меня это, как он выразился, малюсенькое королевство – вся жизнь. И по мановению легкой руки Небесного владыки, она уничтожена. Все, что мне осталось – до смерти сидеть в глуши, теша себя мечтами о несбыточном. В полном одиночестве.
Хотя, не совсем. Стану, как все старые девы – жить в компании шестнадцати кошек. Потому что собачки – удел замужних.
– Знаешь, я не стану тебя переубеждать. Я тебя просто схвачу. – Брат поднялся, подобрал сброшенные туфельки и без усилий закинул меня на плечо. Я завопила и задергалась, как уж на сковороде, пытаясь вырваться. – И потащу.
Не обращая внимания на мои крики и удары, он, развернувшись, направился к особняку. Поднялся по лестнице, вошел в распахнутую