16.10. Вечером пришла к своим пятиклашкам. Девчонки с визгом бросаются ко мне, гладят руки, чуть не вешаются на шею. Упрашивают посидеть у них на арифметике.
17.10. На физике произошло ужасное. Я записывала в дневник события. Неожиданно учителка подошла ко мне, молодая, легкомысленная особа, которая не стесняется в выражениях типа «сейчас двину по шее», «заткнись» и пр. «А ты чем занимаешься?» Она забрала тетрадь, несмотря на протесты. Открыла ее. «А ты знаешь, что такие вещи вообще нельзя таскать в школу?» – сказала она, кладя мой дневник в свою сумку. «Уже мысли какие-то появляются», – сыронизировала она. После звонка я бросилась на второй этаж. Мне казалось, что в классе читают мои записи. Сверху спускается Анна Ивановна. «Пожалуйста, – с отчаянием говорю я. – Заберите у физички мой дневник. Не школьный, а….». Я ищу подходящее слово, но она все отлично поняла. Они о чем-то говорят прямо в коридоре напротив учительской. Вскоре АИ возвращает мне тетрадь. «Сумасшедшая, – с легкой укоризной говорит она. – Разве можно такие вещи носить в школу?» Я со слезами благодарила ее, и, обнимая дневник, стояла у окна, пытаясь успокоиться. А куда его можно убрать, если дома читают мои письма и дневники?
23.10. Ждала ОК, мы молча дошли до ворот школы, и вдруг она с болью в голосе сказала: «Ну что ты все бегаешь за мной?» Я даже вздрогнула: до чего же я ее достала.
26.10. Мною овладела апатия. Если раньше я старалась хоть троечку с минусом получить, то сейчас меня не волнует: останусь на второй год или перейду. Все, что раньше меня интересовало, утратило свою притягательность. ВМ меня удивила. «Может, ты поедешь к нам? – сказала она. – Рассеешься. Купим мяса, сделаем пельмени. Посмотришь нашу новую квартиру». Мне очень хотелось поехать, а то домой не хочется идти: опять нанайка своим ворчанием будет на нервы действовать. Но я отказалась: сказала, что надо писать сочинение, что было неправдой. Учителя сочувствуют мне, что ОК меня отталкивает, ВМ даже собиралась бойкот ей объявить. Я сказала, пожалуйста, не надо.
1.11.