– Никоим образом. Он публиковал далеко не все. Ящики его письменного стола… а у него не новомодная штучка на тонких ножках, а солидный старый стол производства пятидесятых годов, наверняка знаете такие, двухтумбовый, со множеством ящиков… так вот, в нем полно всяких бумаг. Блокноты с записями, папки с вырезками, распечатки, ксерокопии каких-то документов… Дискет тоже солидный запас. Мы там порылись. Многое помечено, число, год, и далеко не всегда нынешний или даже прошлый, позапрошлый. На том, что печаталось, есть даты и названия газет. Но и неопубликованного материала хватает.
– Не очень-то это и удивительно, – сказал Калев. – У меня в ящиках тоже полно всяких набросков и заметок, не все ведь идет в дело.
– Так-то оно так, – протянул Андрес. – И тем не менее…
– Тем не менее что?
Андрес помолчал.
– Ты, наверно, прочел в газете, что Оя построили себе дом?
Калев кивнул.
– Прочел, правда, без особых подробностей.
– Это в Мяхе. Ему достался от родителей участок с дачкой советских времен. Сарайчиком, иными словами. Несколько лет назад он откупил у соседа землю, снес все старые постройки и возвел новую. Не небоскреб, конечно, но двухэтажный особняк, кирпичный, шесть комнат, две ванные, в подвале сауна и тому подобное. И клумбы в саду предполагаются, летом будут, пока только разметка. Вы представляете себе, ребятки, сколько это стоит?
– Несколько миллионов, – буркнул Калев.
– Да. Точную цифру назвать не могу, но…
– Жена не назвала?
– Отказалась. Якобы не знает.
– Ну и?
– Ну и! Откуда у него такие деньги?
– Взял кредит. Как все, – предположила Диана.
– Кредит он брал, верно. Четыре года назад. Два миллиона.
– Не мало? – усомнилась Диана.
– Конечно, мало. Да и те почти вернул, осталось четыреста тысяч с небольшим. Четыреста двадцать восемь, если быть точными.
– Может, он продал квартиру? – сказал Калев.
– Нет.
– Странно.
– Высокооплачиваемой должности в газете он не занимал. Характер у него был отвратительный, сами знаете, пакостник, и, как оказывается, не только на бумаге, так что его просто терпели, а если по чести, то терпеть не могли. Правда, за статьи платили хорошо…
– Но не миллионы же, – возразила Диана.
– Не миллионы. По нашим прикидкам он зарабатывал чистыми тысяч пятнадцать-двадцать в месяц. Жена числится в каком-то салоне красоты, дочки мои говорят, что цены там совершенно грабительские, но не косметичкам же в карман все идет. Да и работала она три дня в неделю по четыре часа, больше десяти тысяч в месяц никак. Плюс к тому одевается, путешествует, любит антикварные вещички покупать. Вряд ли она она хоть что-то вкладывала в выплату долга.
– А дети? – спросила Диана.
– Один сын. И тот еще учится. Где-то в Англии. Оя из честолюбивых родителей, расшибиться в лепешку, но дать сыну первоклассное образование. Или, по крайней мере, считающееся таковым.
– Но