Какая – ни какая, а свобода слова в племени существовала. Не дозированная, не избирательная, не «целенаправленная», как ныне на иных телевизионных каналах России. Свободно можно говорить только о том, о чём дозволено или… рекомендовано. Здесь, в племени, всё же с демократией дела обстояли получше. Тот, кто желал говорить, выходил в центр площадки и высказывал своё мнение. Короткая и убедительная речь старого рыболова Гя почти чуть не испортила всё дело.
– Сейчас у Гя очень болен его маленький сын Тю,– сказал старик.– Его скоро заберут к себе боги. Но ведь Гя и его семья должны съесть мальчика после его ухода в Другой Мир, хотя бы часть его тела. Если Гя не сделает этого, то он прогневит всех добрых и злых богов и духов, он осквернит память предков. Не будет ему больше удачи в ловле рыбы! Гя всё сказал! Так что же он сказал не правильно?
Получалось, что правда была на стороне старого рыболова. Племя зашумело. Но ведь и Нму прав. Как же быть? Но тут слово взял Главный старейшина Рав. Он сказал:
– Очень многих за свою долгую жизнь съел Рав. Но разве он от этого стал лучше? Он охотник, и порой вместо того, чтобы питаться мясом кабанов или медведей, он ел человечину… своих врагов, умерших друзей и родственников. А то, что от них оставалось, как полагается, сжигал. А тем временем над Равом смеялись дикие звери и тоже поедали людей. Так пусть знают собравшиеся, что тот, кто не будет есть человеческого мяса, станет добрее! Ведь Длинноносые не употребляют такую пищу. Уходящие не любят Длинноносых! За что же? За то, что умнее Уходящих и добрее?
Он, как и Нму, сообщил тем, кто ещё не знал этого, что Рна оказался не только предателем, но и привёл к Серым Камням многочисленное племя Длиннозубых, которые пришли сюда, чтобы сожрать всех Уходящих. Вряд ли кто-то из присутствующих хотел бы, чтобы его убили только для того, чтобы пустить на мясо. Рав, не вдаваясь в подробности, сказал, что Великий Дагу Бо и Священный олень Охон с помощью Нму, Зура и Вла уничтожили злое и сильное племя. Но он не стал пояснять, как всё произошло, скорей всего, потому, что и сам не совсем понял это. Да и какая разница!
Слова, сказанные Равом, тоже были убедительными – и племя стало колебаться. Но перед собравшимися снова выступил Нму и окончательно поставил точку над прениями. Тут он даже заплакал, вспомнив ещё раз своих съеденных жён и детей. Первые люди Земли, разумеется, хоть и были в силу обстоятельств, кровожадны, но и сентиментальны, как дети. Впрочем, они, пусть и пращуры наши, но одновременно и Дети Человечества.
– Во!!!– Почти единодушно закричало племя, что означало, что закон принят.
Отныне