Анри перевёл взгляд с гостей на брата, умиротворённо лежавшего справа от него. Он впервые видел Томаса так близко за последние девятнадцать лет. Ярко-рыжие волосы всё так же искрились в мягком свете торшерных ламп. Идеально прямой нос продолжали прямые коричневатые брови, губы расслаблены, но даже сейчас есть ощущение, что они вот-вот расплывутся в довольной улыбке.
– У небесной кромки птицы щемятся,
Тучи раздирают как зерно.
У окна седая пряжа стелется,
Но горит в огне веретено.
Люди с миром все так же крутятся-вертятся,
А мне так часто и ясно снится давно,
Как море над нами наконец-то разверзнется,
И солнце в закате зайдёт за пустое дно.
Закончив свой стих, Анри осторожно осмотрел лица собравшихся гостей и заметил, что большинство из них выглядят слегка озадаченными.
– Всем желающим просьба оставить заявку на приобретение трехчасовой аудиоверсии данного шедевра, – улыбнувшись, сообщил он, вызывая приступ дружного смеха.
– Пора готовиться к моим похоронам, – уступая место в центре зала святому отцу, шепнул Анри коварно улыбающемуся Жюлю, который в этот момент только выключил диктофон.
Похоронная служба закончилась в районе половины восьмого, и большая часть гостей покинула дом около девяти вечера. Жюль и Анри еще около получаса провозились на кухне и в основном зале, помогая обслуживающему персоналу поскорее завершить основную уборку, чтобы как можно раньше приступить к неформальным поминкам круга Леро.
Поминки представляли собой семейный ритуал, начинавшийся в десять вечера и заканчивающийся к полуночи. В течение всей этой неформальной церемонии близкие должны были рассказывать друг другу разные истории о погибшем и говорить о вещах, которые они вместе хотели или могли бы воплотить. Традиционной частью поминок во время рассказов было распитие коньяка «Леро XO» десятилетней выдержки, а в полночь, когда старший из семьи говорил последние слова, собравшиеся выпивали по бокалу «Леро Extra» двадцатилетней выдержки и навсегда прощались с умершим. Со стороны весь этот процесс очень напоминал длинную вечернюю дегустацию с элементами мрачной готики.
Анри развязал туго сидевший галстук и вызывающе посмотрел на те самые часы, обвитые бронзовым осьминогом, копию которых он поместил в своем гонконгском офисе. Убедившись, что стрелки часов показывали ровно десять, Анри не стал дожидаться особого приглашения и открыл закупоренную бутылочку «Леро XO». Жюль в это время активно снимал ботинки, поудобнее усаживаясь в кресло у камина с мягким пуфиком для ног. Слегка растрепав свои два часа назад идеально уложенные льняные волосы, Жюль потянулся за бокалом, а Анри, присев рядом, первым вступил в разговор.
– Жюль… Так его звали, – таинственно глядя в огонь, прошептал Анри.
– Что, прости? – поперхнувшись и продолжая в смехе прикашливать, недоумевал младший.
– Нашу