Обыскав почти весь первый этаж бункера, больше не нашел ничего интересного, кроме пустых сейфов, да груды бесполезных вещей. На нижние этажи меня не пускал сломанный лифт. Хотя лифт-то может быть и работал, но управляющая консоль напрочь сожжена тем же самым охранным роботом. Сами двери лифта напоминали вход бункера – выдержат попадание снаряда. Направляясь к выходу, случайно наткнулся на одну еще не обследованную комнату. На мою беду, она оказалась закрытой. “Ну, это ненадолго”, – подумал, снимая с плеча любезно предоставленный одним костлявым военным автомат с подствольным гранатометом. С первого выстрела открыть монолитную дверь не удалось – они лишь немного прогнулась, но со второй попытки проход приоткрылся.
Внутри помещения меня ждала странная картина – скелет в белом халате был подвешен на длинной проволоке к решетке потолочной вентиляции. Удивительно, но вентиляция до сих пор работала и медленно раскачивала мертвеца, заставляя того греметь костями. “Кто-то не удержался и покончил с собой”, – подумал, разглядывая доктора. Как позже выяснилось, самоубийца действительно оказался доктором и не только медицинских наук.
Я осмотрел комнату – она напоминала служебное помещение со стеллажами, инструментами и всякими ящиками. На столе среди разнокалиберных отверток и ключей обнаружилась толстая тетрадь в кожаном переплете с прикрепленной позолоченной ручкой. У меня появилось предчувствие – док что-то написал туда перед смертью. Раздираемый любопытством, стряхнул с тетради толстый слой пыли и принялся ее листать в надежде узнать о причине самоубийства, а, может быть, и о произошедшем в бункере. И с первых же страниц понял – это так.
“Сергей Никифорович Чернышов. Заметки о ходе эксперимента о воздействии вируса Озерского на живые ткани и организм в целом”, – было выведено на первой странице быстрым, но разборчивым почерком. Пробежав глазами по желтой исписанной бумаге, я совершенно забыл о боевом роботе и о ждущих снаружи пустырниках. Этот дневник собирался рассказать нечто действительно важное, и мне просто необходимо прочитать его до конца.
Глава 21
Дневник
Сергей Никифорович Чернышов. Заметки о ходе эксперимента о воздействии вируса Озерского на живые ткани и организм в целом.
14.05
Сегодня всеми уважаемый профессор Владислав Григорьевич Озерский закончил работу над созданием второй версии вируса под кодовым названием “Сибирская Ярость Озерского”. Или сокращенно СЯО-2. Вспоминая проблемы при испытании первой версии “Ярости”, я решил вести параллельные записи обо всем происшедшем во время экспериментов помимо официального журнала. Это поспособствует составлению наиболее подробного отчета со всеми побочными действиями вируса, что