– Чего вместе с подругой в воду не пошла? – Лон опять подбирается ближе. Его волосы торчат, как палки, – то ли потные, то ли мокрые.
– Не захотела.
– Что, боишься сестер Свон?
– Боюсь, – честно отвечаю я.
Он прищуривается, кривя губы в идиотской ухмылке.
– Может, вдвоем искупаемся?
– Спасибо, но нет. Я пойду обратно.
– А чего ты в джинсах? Даже платье не надела. – Он разглядывает меня так, будто шокирован моим видом.
– Прости, что разочаровала. – Я пытаюсь обойти его, но Лон хватает мою руку, буквально впиваясь в кожу.
– Ты не можешь просто взять и уйти! – Он икает и хлопает глазами, будто пытается не отключиться. – Мы с тобой еще не искупались.
– Сказала же, я в воду не полезу.
– Конечно-конечно! – ухмыляется Лон, считая, что я с ним заигрываю, и начинает тащить меня к морю.
– Прекрати! – Я пытаюсь оттолкнуть его свободной рукой. – Отпусти! – На этот раз я кричу громче и озираюсь вокруг. Людей полно, но они слишком пьяны и орут, как ненормальные. Меня никто не слышит.
– Разок окунемся, – бубнит он невнятно, словно выталкивая каждое слово изо рта.
Вода достает до середины икры, и мне ничего не остается, как ударить его кулаком в грудь. Он коротко вздрагивает, и выражение его лица меняется: он становится сердитым, а глаза расширяются.
– Ну все, теперь я тебя не отпущу!
Я невольно делаю шаг вперед и оказываюсь в воде уже по колено. Это еще не настолько глубоко, чтобы бояться сестер Свон, но я начинаю паниковать. Сердце колотится, ноги слабеют. Снова замахиваюсь, готовая ударить его прямо по лицу, только бы он не тащил меня дальше, как вдруг слева возникает чья-то незнакомая фигура.
Все происходит в одно мгновение: незнакомец бьет Лона в грудь, да так, что у того со свистом вырывается воздух из легких. Потеряв равновесие, он отпускает меня, опрокидывается навзничь и шлепается в воду, размахивая руками.
Я делаю шаг назад, жадно глотая воздух, и сама чуть не падаю. Незнакомец поддерживает меня.
– Ты как? Нормально?
Я киваю. Пульс по-прежнему зашкаливает.
Лон, стоя по пояс в море в нескольких метрах от нас, сплевывает воду и откашливается. Его оранжевая рубашка промокла и стала похожей на половую тряпку.
– Ты кто такой, твою мать?!
Я вспоминаю, где видела эти широкие скулы и прямой нос. Это тот парень, что интересовался работой. Он в той же самой черной толстовке и темных джинсах, но сейчас он стоит ближе, и я могу рассмотреть его внимательнее: небольшой шрам под левым глазом, плотно сжатые губы, коротко подстриженные темные волосы. Его взгляд по-прежнему твердый и решительный, но в лунном свете он кажется более открытым, как будто я могу прочитать какой-то намек в уголках глаз или в подергивании мышц, когда он сглатывает.
Но спросить,