Девушка обычно возвращалась домой, как только заканчивались занятия. Чтобы добежать до остановки требовалось минут пятнадцать. Мать к четвертому году обучения дочери в консерватории успела выучить расписание движения общественного транспорта. Заминки не являлись редкостью, но в целом она примерно знала время, когда дочь должна прийти. Поэтому задержка в целых полчаса могла выйти боком.
Вины Ульяны в случившемся не было, ее остановил преподаватель, чтобы поговорить о предстоящем конкурсе среди скрипачей. Еще когда девочка ходила в детский сад, мать решила отдать ее в музыкальную школу, поэтому, как только она достигла возраста, достаточного для поступления, ее записали на отделение по классу скрипки. Немного поразмыслив, женщина пришла к выводу, что фортепиано – слишком громоздкий инструмент, труба, барабан и прочее никак не подходит к тихому характеру дочери, а скрипка – идеальный вариант. Ей очень хотелось, чтобы Ульяна выросла умной, интеллигентной и скромной девушкой, получила все, чего сама Лариса была лишена.
Или она попала в точку, или старательность девочки сделала свое дело, но обучение шло более чем успешно. Сколько себя помнила, Ульяна всегда боялась огорчить маму. Не только потому, что иначе та наругала бы и наказала. Послушание было словно у нее в крови. Случались моменты, когда мысленно хотелось возразить, но в реальности она никогда на это не решалась. Блестяще окончив музыкальную школу, Ульяна получила возможность попасть в консерваторию, миновав необходимость поступления в колледж.
И сейчас ее карие глаза были обращены на преподавателя. Светло-русые волосы, как обычно, заплетены в косу по пояс. Мама всегда говорила, что это настоящая гордость для девушки, хотя сама всю жизнь проходила с короткой стрижкой. Одета она в черную водолазку, придающую стройность и без того худенькой фигуре, и коричневую вельветовую юбку, которую Лариса Анатольевна сама ей сшила. Трапециевидный покрой был не таким соблазнительным, как прямой и обтягивающий, что, несомненно, в глазах матери являлось ее преимуществом, а длина ниже колена подчеркивала целомудренность внешнего вида.
Дожив до начала четвертого курса, Ульяна так и не получила право выбирать вещи по своему усмотрению. Чаще всего, прекрасно зная ее размер, женщина покупала все необходимое на рынке. В ее глазах девушки, которые одевались по моде, выглядели, как проститутки, а парни производили впечатление отморозков и полных придурков. Она и мысли не допускала, что на дочери может быть что-нибудь в этом роде, а мешковатое одеяние Ульяны казалось самым подходящим. Конечно, девушке хотелось купить молодежную одежду, но у них всегда было туго с деньгами, и ослушаться маму она никогда бы не посмела.
– Улечка, тебе непременно нужно поучаствовать в конкурсе, – советовал преподаватель. – Я видел список заявленных кандидатур и уверен, что у тебя есть все шансы получить если не первое, то призовое место точно.
Девушка послушно кивала головой. Она с большой долей вероятности предполагала, что получит материнское одобрение на подачу заявки в данном мероприятии, но не рискнула озвучить окончательный ответ. Лариса Анатольевна всегда поддерживала дочь во всем, что касалось музыки. И если требовались дополнительные вложения, искала способ их достать.
– У меня даже есть предложение, что лучше сыграть. Принято считать, что показателями мастерства скрипача являются творения Паганини и Баха, – между тем Аркадий Яковлевич продолжал. – Но мы поразим всех «Дьявольской трелью» Джузеппе Тартини. Это произведение сложное в плане техники, не каждый возьмется за его исполнение, но я уверен, что ты справишься.
Пока преподаватель говорил, Ульяна успела множество раз кивнуть в знак согласия. На ее лице застыла неуверенная улыбка. Зато в одном он был прав, девушка играла на скрипке виртуозно, и в этот момент от сомнений не оставалось и следа. Она тонко чувствовала музыку, каждую ноту, душой переживая малейшие переливы, отчего ее инструмент завораживал любого, даже самого равнодушного слушателя, не являющегося ценителем классической музыки.
Аркадий Яковлевич все рассказывал о конкурсе, а Ульяна была как на иголках. Она поняла, что бесповоротно опоздала на автобус и придется ждать следующий. Несмотря на это, едва освободившись, помчалась к остановке в надежде, что случилось чудо, и транспорт еще не ушел, или другой придет пораньше. Однако пришлось ждать.
Девушка переминалась с ноги на ногу и мысленно проговаривала возможные варианты наставлений матери. Как ни старалась, но были случаи, когда она не успевала на автобус, поэтому примерно представляла, что та скажет. Предположения