Володя, как и я, любил футбол. Но кроме футбола, у него было еще одно увлечение – скачки. Как-то он уговорил меня пойти с ним на ипподром, который был недалеко от улицы Чернышевского. Я согласился. Пришли. Он купил программку, долго изучал её, выбирал лошадей и жокеев. Хотя ни он, ни тем более я, не знали на кого надо ставить. Потом он пошел в кассу, сделал ставку и проиграл. Следующий забег и снова проигрыш. Когда у него кончились деньги, он обратился ко мне:
– Сколько у тебя денег? Давай сюда. Попробую поставить на другую лошадь.
Я отдал ему все деньги, что были у меня, и он снова проиграл. Больше мы на скачки не ходили.
Зимой 1953 года я познакомился со своей будущей женой. Тамара училась в педагогическом институте и жила в общежитии за парком имени Горького, недалеко от стадиона и спортзала «Динамо». После прогулок по заснеженным улицам я приглашал Тамару в свою комнату, поесть, согреться, выпить чаю. Голендерша относилась к этому очень спокойно. У неё-то часто ночевали любвеобильные мужички. С нами Голендерша общалась редко, хотя она и дочка ежедневно ходили через нашу комнату. Правда, мы рано уходили на занятия и возвращались поздно в дни, когда была, так называемая, самоподготовка или изучение секретных документов. Нам читали специальный курс по атомному оружию и показывали секретный фильм о первом испытании в СССР атомной бомбы.
Отмечая День Советской Армии и Военно-морского флота, Володя, я и Тамара выпили бутылку портвейна. С увлечением играли в карты и не заметили, что уже за полночь. Вахтерши в общежитии Тамары запирали входную дверь в двадцать три часа и открывали только в шесть утра. Тамара расстроилась. Что делать? Попросила нас проводить её до общежития.
– Но общежитие закрыто до утра! – сказали мы.
– А я влезу в окно!
Мы знали, что её комната на первом этаже и со двора общежития через небольшую пристройку можно влезть в окно. С большим трудом уговорили не делать глупостей и остаться у нас. Телефона у Голендерши не было, и сообщить подругам, где она находится (через дежурную вахтершу), Тамара не могла. На остановке трамвая, недалеко от нашего дома, стояла будка «Телефон –автомат», но решили ночью туда не ходить. Тамара чувствовала себя неловко, долго смущалась, что осталась ночевать у нас. Но войти в общежитие она бы просто не смогла. А допустить, чтобы девушка лезла в окно, мы не могли.
Девчонки, которые жили в одной комнате с Тамарой, без конца интересовались у нас «когда будет свадьба?». Мы долго искали с Тамарой комнату (снять квартиру мы не могли – таких денег у нас не было), ездили куда-то на окраины города, далеко за площадь Тевелева, в район тракторного завода, на Холодную Гору, но ничего подходящего не нашли.
Незадолго до нашей свадьбы в Харьков приехала моя тётя Шура «якобы к подруге», а на самом деле она хотела познакомиться с Тамарой. Я не писал домой о том, что хочу жениться и тем более