О Евтушенко также вспоминает Фельштинский: «Долгие годы с советскими органами госбезопасности сотрудничал недавно скончавшийся в США советский поэт Евгений Евтушенко. Его куратором в КГБ был Евгений Петрович Питовранов, генерал КГБ, сравнимый по таланту, пусть и в другой области, с поэтом Евтушенко. Как у многих руководителей КГБ (Юрий Андропов, например, писал стихи), у Питовранова была слабость: он просил завербованных им писателей дарить ему книги с автографом. Оставил Питовранову свой сборник стихов и Евтушенко, с многозначительной дарственной надписью: „Страшнее, чем принять врага за друга – принять поспешно друга за врага. Питовранову от Евтушенко”. Питовранова и Евтушенко уже нет в живых. Книга с дарственной надписью осталась» [25]. Но и Бобков, и Судоплатов уходят от того, чтобы назвать Евтушенко агентом КГБ.
Диссиденты, по сути, вошли в «моду» при Андропове, только тогда они появились в поле внимания советского человека. До этого их особенно не слышали. Когда Андропов стал главным по борьбе с диссидентами, они стали количественно расти. Власть всегда использует виртуальных врагов, чтобы доказать свою полезность и успешность. Это идет со времен Сталина, когда понятие внутреннего врага закрепилось в сознании. Сегодня его называют и пятой колонной, и либералами.
Г. Юдин перечисляет виртуальности власти по поводу объяснения сегодняшних московских протестов: «Главный результат состоит в том, что полицейским командирам удалось продать свою историю о „массовых беспорядках” и „иностранном вмешательстве” начальству, но так и не удалось продать ее народу. Потенциал их пропаганды сжался до пожилых аудиторий, которые смотрят только телевизор и сразу готовы верить в то, что любая внутренняя политика в России возможна только „из-за рубежа”. Это по-прежнему немалая аудитория (в районе 25 %, и именно она с наибольшей вероятностью пойдет на выборы). Однако факт состоит в том, что в целом, в России в эту историю не верят. Этот товар протух, больше продать его не удастся. Мощный разрыв между возрастными группами в московском опросе Левада-Центра месяц назад и столь же впечатляющий разрыв между аудиториями ТВ и Интернета в нынешнем опросе – знак большого перелома. Аудитория,