– Хозяин пришёл, дедок явился! – крикнул пришедший. – Мал-стар, да удал старец с три локтя, борода седа, но не то беда – кручина то, что усы по земле тащатся. Гости-гости на горе явились, на печаль пригодились, лихо вас одолеет, худо исколотит – Мал-стар дедок вас измолотит. Но, не узнав горя, не узнаешь и радости, так что благодарите!
Тут увидел Беленир деда кряжистого с длиннющей седой бородою, выпачканной в саже, с усами предлинными, спускавшимися чуть ли не до пола. На голове у старика сидела берестяная шапка. Кроме того, на нём был кафтан простой, вымазанный печной копотью. Обут же дед был в лапти лыковые и одет был в чёрные штаны. И очи деда были зелены и гневны. Более ничего не видел Беленир, ибо погрузился в беспокойный сон, навеянный невесть чем. И даже если бы он не уснул, то не удивился бы имени старика – Мал-стар дедок, ведь Земнородные сыны любили подобные имена, потому что из них легко можно было выудить рифму, настоящие же их имена были сложены на древнем языке и звучали куда лучше.
А теперь стоит молвить о еде. Неспроста на столе дубовом стояли яства: их приготовил Мал-стар дедок, хозяин избы, естественно для себя. Но на всякий случай некоторые из них он вымочил в сонном зелье да и в напитки подлил того же зелья, чтобы незваные гости, пришедшие в его дом бревенчатый, отведав еды и питья, уснули и не остались безнаказанными за вторжение. На самого хозяина зелье это не действовало, ибо был он Земнородным сыном. О путниках же дед узнал едва они вошли в лес. Ведь всякий зверь был ему друг и верный слуга, а особенно те пушистые рыжие белки, что бегали по соснам – их он любил как детей родных.
Тем временем Мал-стар дедок начал дубасить бедных витязей: кого по бокам, кого по рукам да по ногам, кого и по голове хватит. Всесвятлир же до того погрузился в сон, что ничего не слышал, мирно возлегая на своей лавке. И, когда Мал-стар дедок поколотил двоих: Беленира и Брисинора, сказал, громко вздохнув:
– Получили, наглые гости! Хорошо, что остались при вас кости, а иначе бы и уйти отсюда не смогли! На своих двоих! – и язвительно посмеиваясь, Мал-стар дедок удалился из избы. Он вышел во двор, отвязал коней добрых, богатырских и зарычал звериным рыком: те с испугу и разбежались в разные стороны.
Первым проснулся Беленир, он открыл глаза и увидел, что красно солнце уже светит в небольшое оконце избушки, озаряя её темные прежде углы. Лишь потом он вдруг осознал, что лежит на полу, около печи, и что все его тело болит и ломит. В голове у воина было мутно, и он не помнил, что было вчера. Рядом с ним лежал Брисинор, сброшенный со скамьи, и один только Всесвятлир пребывал на лавке. Вскоре все путники проснулись и кое-как уселись за стол, ибо страдали