Он указал на нее, как вроде пленка могла спасти его. Милый мой, если Артёмов захочет, то плевать ему на все.
– Идем, – Борис провел меня через турник и повел к лифту.
Когда мы вышли на пятнадцатом этаже, я буркнула ему спасибо и собралась идти прямиком к Оскару, но Борис силком затащил меня в кабинет и закрыл дверь. Усадил на диван. Что за новости?!
– Эй, мне надо к Артёмову.
– Выкладывай, – потребовал он, оставаясь стоять у двери, как если бы боялся, что сбегу. – Что произошло?
Я поджала губы и отвернулась. Кабинет зама оказался в два раза меньше, чем у Оскара, но не менее светлым и уютным.
Вот что делать? Выкладывать все, как есть, или молчать до последнего? Откуда я знаю, зачем Борису информация? Вдруг он засланный казачок или еще чего хуже? Да и не привыкла я трепаться о своих проблемах, тем более посторонним людям.
– У Оскара все равно сейчас идет совещание, тебя к нему не пропустят. Давай, говори, что он уже учудил?
Я отрицательно качнула головой и молчала, как рыба. Тогда, в лифте, не успела его толком разглядеть, но сейчас выдался изумительный шанс. Определенно, в нем был лоск, мужчина выглядел достаточно привлекательно, как для меня: шикарные светлые волосы, зачесанные немного назад, искренние, зеленые глаза, которым очень хотелось верить и пухлые губы, которые хочется…
Понимая, что на фоне стресса начинаю сходить сума, моргнула, желая развеять ту странную дымку, что образовалась внезапно перед глазами.
– Дай угадаю, – Борис пошел в наступление, – ты отказала Оскару Никодимовичу, а он в свою очередь наказал увольнением. Ты, чувствуя несправедливость, бежишь выяснять с ним отношения и, скорее всего, подумываешь согласиться на его, так скажем, выгодное предложение?
– Вы что, в паре работаете? Выслеживаете жертву, первый устраивает при ней показательный шоу-минет в туалете, а потом является второй и…
– Что, прости? – зам подавился слюной и закашлялся, словно для него стало новостью мое признание. – Так ты видела, как мы…
– Слышала, – поправила Бориса, но легче ему от этого не стало. – Я была как раз в кабинке туалета, когда вы, ну… вошли.
Мужчина тяжело вдохнул и так же шумно выдохнул, отвернулся от меня в сторону, будто стыдится своего поступка. Вот уж не думала, что приближенные люди к Артёмову вообще способны сострадать и переживать. Но этот явно не такой, хотя в туалете клуба мне казалось, будто он тот еще ловелас. Неужели ошиблась? Глядя сейчас на Бориса, я могла с уверенностью в девяносто процентов сказать, что он прогибаем. Или же, просто хочет таким казаться.
– Хорошо, что я был пьян и многого уже не помню. Алкоголь сорвал с меня стоп-кран, вот и не удержался. Ну, да ладно, что мы все обо мне да обо мне.
Вот теперь зам снова глядел на меня удивительно добрыми глазами, в которых так и читалась фраза: «Расскажи мне все, и я тебе помогу». Хм… К сожалению, жизнь меня еще раньше научила, что нельзя никому доверять свои тайны, а в первую очередь таким вот