– Женщина, успокойтесь! – решительным тоном произнесла кассир.
– Вы мне рот не затыкайте!
Когда подошла очередь, Полина порывистыми движениями выложила все содержимое корзины.
– Пакет брать будете?
– Нет, в зубах все понесу!
Кассир молча подала пакет, пробила чек и облегченно вздохнула, избавившись от нервной покупательницы, но Полина вернулась.
– Что вы мне вместо «симиренко» пробили яблоки «голден»? Глаз нет или совесть потеряли?
– Не хамите! Сейчас все исправим.
– А вы работайте нормально и покупателей не дурите!
Восстановив справедливость и излив все свои претензии в книге жалоб, Полина несколько успокоилась и вернулась домой. Больше она никуда не выходила.
Двое суток без сна дали о себе знать, и вечером, едва коснувшись подушки, она погрузилась в глубокий сон.
Глава 3
Первой пришла мама, такая странная, необычная. Стояла и молча смотрела, долго и безотрывно. Глаза ее были такие грустные. Они никогда не смотрели по-родному, как сейчас. Впервые с жизни в них читалась любовь, жаль, что это лишь во сне.
Повзрослев, дочь всегда старалась избегать матери, но сейчас захотелось побыть рядом с ней.
– Мама… Мамочка! – прошептала Полина и заплакала от переполнявшей ее незнакомой нежности, потянулась для объятий.
Та в ответ тоже протянула руки, но в них оказалась скакалка. Та самая, которую она когда-то выпросила много лет назад в детском магазине, и которая не раз становилась орудием для наказания за провинности.
– Возьми! Это тебе! – грустно сказала мама.
– Зачем? Она мне не нужна!
– Ты ведь всегда этого хотела.
– Нет! Я была маленькой, это от обиды!
– Бери!
Мама стояла неподвижно. По всему ее виду стало понятно, что она готова ждать вечность, пока дочь не подойдет к ней и не заберет скакалку. Пришлось подойти.
– А теперь бей!
– Не буду! – покачала головой Полина, и в глазах появился страх.
– Ну, давай же! Мне это нужно! Я заслужила!
– Нет, мамочка, нет! – слезы из детства покатились по щекам.
Только будучи маленькой девочкой, она так плакала, чувствуя себя беззащитной и одинокой.
– Ты всегда была слишком слабой! – перед глазами предстал привычный образ и смотрел сверху вниз. – Никогда не могла постоять за себя, несчастная трусиха! Совсем как твой тюфяк-отец! Полное ничтожество!
– Не смей!
В порыве обиды Полина замахнулась, но мать уже исчезла, и хлесткий удар пришелся по полу. Эхо несколько раз повторило хлопок. Полина отбросила скакалку в сторону и закрыла уши руками.
Кругом было слишком темно, чтобы что-то различить, и невыносимо тихо. Неизвестно, сколько прошло времени, казалось, что целая вечность. Стали мерещиться несуществующие звуки, появился страх.
Неожиданно