Невероятно. Он достал новую сигарету. Красивый рот расслабился, скрыл ухмылку.
Она встала. Села. Снова встала. У нее возникла мысль. Как мысль, порыв больше. Полина ей стала сопротивляться, затем слегка уступила.
– Просто показалось. Я не знаю, что случилось, – проговорила она уверенно– поскольку ею всегда, начиная с раннего детства восхищались и женщины и мужчины.
Зато Хромцов знал что случилось.
Теперь да.
Насколько ему помнилось, пожар в гараже все-таки случился и в живых остался только он один. Он отложил сигарету, посмотрел на девушку – зеленая юность. Его кости превратились в крем-брюле. В голове роились сомнения, но он успел вытащить кошелек, бросить перед ней на пол. Другое какое-то вознаграждение он не придумал.
Задышала, теперь смотрела на него как животное, оставшееся без леса, и вся логика его мыслей кричала ему: не смей. Сначала он думал, что она будет медлить на каждом шагу, но это было не совсем так. Очарованный ею, как бы на границе с порабощением, он спокойно смотрел, как она побежала по нежно черной комнате – угловатая и волшебная. В синих джинсовых шортах, какая-то молодая безбожно, с манящим вырезом мальчишеской блузки.
Он даже не успел спросить, имеет ли Полина хоть малейшее представление о том, как прекрасна. Велеть ей не нервничать, как она уже нависла сверху обхватив его лицо ладонями.
Опять смеется вместо того чтобы дрожать от страха. Совсем хрупкая – но вся струится любопытством. Нежные изгибы под одеждой. Соски – переводчики с языка инстинктивного на вздымающейся и опадающей груди.
– Думаешь, я лезу чтобы узнать сколько ты стоишь? Мне по фиг. Просто так влю…
Вскинув голову, он настолько восхищенно сверкнул глазами, что Полина сбилась на полуслове.
Смогла бы окончить фразу, но разве что к ночи. Не важно, есть еще один путь к откровенным признаниям. Только надо выбрать – щека или рот. Она слегка наклонилась, слегка подалась вперед, прицениваясь к первородному глухому желанию, вспыхнувшему в глазах Димы.
– Иди. Иди же сюда, – проговорил Хромцов, как только понял, что она намеривается сделать.
Ей вдруг показалось, что это он хозяин, что это она пришла в гости. Получается абсурд. Полина неуверенно остановилась.
– Оставь их всех. Оставь мысли. Брось пугаться. Иди ко мне, – чуть слышно повторил Хромцов, в любовной истоме не отрывая глаз от ее приближающихся губ. И пока он говорил, ладонь его легла ей на локоть, обхватила руку, непреклонно повлекла к себе, медленно, сантиметр за сантиметром, и наконец, его теплое дыхание смешалось с ее вздохом. Напористые понимающие серые глаза поймали неуверенный блуждающий взгляд зеленых и приковали к себе. Потом Хромцов вздрогнул, плечами чувствуя, как она к нему рванула. Каждый нерв Полины содрогнулся как от разряда, глаза закрылись и по ее губам принялись скользить его губы, неудержимо и требовательно исследуя нежные изгибы и робеющие контуры