– Не туда! – запротестовала голова девочки, лежавшая в сторонке, когда брат прилепил левую ручку на место правой. – Кто тебя учил сестрёнок собирать вообще? Потренировался бы на других девочках для начала.
– Не бурчи. Какая тебе разница? Всё равно право и лево не различаешь. – лысому по призванию тинэйджеру было некогда разбираться с нравоучениями ещё и от младшей сестры. Его больше волновало подземелье.
Даймон давно вышел из возраста, когда интересно возиться с конструктом и тем более с умнеющими малявками. Вои и собрал наспех. Но стоило ему приставить кудрявую головку к шее, как Мара тут же укусила братца за палец.
– Никаких тебе подвальных приключений без меня! – тут же сообщила она и показала язык.
Юный демон зашипел, отдернув руку, а младшенькая сорвалась с места и скрылась в тумане подземелья.
– За ней! – Оспа хвостом указала на подвал. – Весь сыр же пожрёт!
Мара вприпрыжку сбежала по влажной скользкой лестнице. Перспектива свалиться и вновь рассыпаться на части её не пугала. В конце концов, собраться она могла и сама. Да в этом постоянном семейном контроле некогда было развиваться. Да и самосборка занимала больше времени.
А вот темнота манила Мару едва ли не больше, чем брата. Она видела в ней, как днём. Её округлые большие глаза засияли голубоватым светом, как некогда среди ходов древних пирамид.
Даймон не обладал способностью восстанавливаться столь же быстро, что и сестра. Палец предательски болел. Разве что ожогов на демоне не оставалось. Это наследственное, адское. Сам Даймон в аду пока не был. И сколько бы не просил родителей о специальной экскурсии по малой родине, те всякий раз отказывались.
Стёкла в очках запотели от пара. Пришлось замедлиться. Отчего след Мары брат потерял почти сразу. Только слушал вопли:
– Темнота – это рай. Кого хочешь убивай. Ты умер. Ты сгинул. А тебя вообще казнили.
Вне заботы семьи Мара порой была излишне болтливой.
Даймон снял очки и сложил в футляр в кармане штанов. В отсутствии света он пользовался совсем другим зрением – тепловым. В дневной жизни эта способность была ему без надобности, потому он и предпочитал носить очки из прозрачного обсидиана. Это стекло природного происхождения отлично блокировало тепловое излучение. Иначе цвет предметов зависел от их температуры. Теперь же без очков он мог видеть, что подземный коридор плавно превращался из жёлто-зелёного в красный. Отсюда следовало, что дальше становилось ещё горячее.
Что с этим подвалом не так?
Оспа в очередной раз принюхалась и с долей волнения в голосе, сказала:
– Мертвяки трубу прогрызли.
– Мара как очумела, – отмахнулся Даймон. – Зря её не успели покормить в грузовике. Как папа постоянно говорит: голодные дети – напрасные дети?
– Сдалась тебе Мара. Она не так пахнет и к трубам не причастна, – возразила Оспа. – Это сделал кто-то ещё… смотри.
И тут в подтверждение