К своему здоровью князь всегда относился с трепетным вниманием. А положение выздоравливающего как бы подразумевало лечебную гимнастику и мажорные прогулки. Заходить в кузницы или прочие производственные помещения он опасался: надышишься всякой дрянью, и дырка в легком может воспалиться. Желание как-то занять уйму появившегося свободного времени подтолкнуло к мысли встать за мольберт и написать картины, благо эскизов набралось более чем достаточно. Начал с парадных портретов своего отца Федора Даниловича Вянгинского и мачехи Прасковьи Кирилловны. Работа не требовала никаких талантов, достаточно было передать портретное сходство и яркими красками расписать одежду и украшения. Восстановив навыки, взялся за незаконченный портрет игумена Валаама. Здесь пришлось помучиться: очень тяжело передать образ человека, всю жизнь служившего в далеких северных краях.
За работой время полетело быстро, караван с посольством ушел к мордовскому царю Якову Пургасу. Буквально на другой день прилетела весть из крепости на канале между реками Вытегра и Ковжа. Лунд сообщил о возвращении из Персии галер с богатой торговой прибылью. Причем «коммерческий директор» возвращался с послами от атабека Атсиз Тутуша и, давая время на подготовку к встрече, заглянул в гости к белозерскому князю. Что же, начиная совместный поход против степняков, персы должны иметь полное представление о возможностях своего союзника. А тут еще Максим после очередного обследования небрежно постучал по зажившей ране и поздравил с завершением лечения.
– Ты уверен? – растерялся Норманн. – Я снова могу перейти к полноценным физическим нагрузкам?
– Именно так, только без переутомлений, – тут же предупредил профессор.
– А как я узнаю о превышении допустимого уровня?
– Во рту появится кровь, – весело ответил приятель.
Легкомысленный ответ насторожил Норманна, он внутренне напрягся и осторожно осведомился:
– Левое легкое так и осталось разорванным?
– Да не волнуйся, все зажило, ты абсолютно здоров. Восстановившимся тканям потребуется немного времени для полной адаптации к нагрузкам на организм, – так же весело пояснил профессор.
– Какое нормально, если легкие продолжают кровоточить! – нервно выкрикнул Норманн.
– Разве можно быть таким мнительным? – успокаивающе заговорил его личный лекарь. – Ты здоров и годен к строевой службе.
– Тебе бы в военкомате работать! Руки-ноги есть – надевай сапоги!
– Не хнычь! Стенаешь, словно ясельное дитя о порезанном пальчике! – слегка прикрикнул Максим. – Ты почему до сих пор гонца к Федору Даниловичу не отправил?
– С какой стати я должен был посылать человека в Новгород? – недоуменно спросил Андрей.
– Он твой отец, ты просто обязан сообщить о покушении и состоянии своего здоровья – это раз!
– Ты уж не тяни, господин профессор, – ехидно заметил Норманн, – сколько еще у тебя припасено