– Валя… – выдохнула Лида, взмахивая руками, пытаясь удержать равновесие. Но голова кружилась все сильней, ее резко повело в угол. Оперлась о край стола, чтобы не упасть. И вдруг звон в ушах, который начался, как только она увидела лежащего в прихожей Ваньку, утих, и Лида отчетливо различила неторопливые шаги, доносившиеся из соседней комнаты.
И только тут до нее дошло, что человек, стрелявший в ее соседей, до сих пор находится в их квартире. Однако это кошмарное открытие отнюдь не придало ей сил бежать, а наоборот – лишило последних. Руки ослабели, ноги подогнулись – она тяжело села на пол и снизу вверх уставилась на невероятно высокого человека в черной крутке, который возник в раздвижных дверях, стал на пороге над распростертым Валькиным телом и протянул к Лиде руку с… О боже ты мой… да ведь он держит пистолет! Наверное, тот самый, из которого только что…
– А ты тоже, дура, к ним трахаться пришла? – неожиданно громко, оглушительно, невыносимо громко выкрикнул незнакомец, а потом черный глаз пистолетного ствола, в который неотрывно смотрела Лида, закачался, расплылся… и утонул в каком-то сизом, дымном мареве, вдруг нахлынувшем со всех сторон и затопившем и ее, и комнату, и весь окружающий мир.
5 февраля 2002 года
То, что Сергей исчез и возвращаться не собирается, Лида осознала не сразу. Она уже начала постепенно привыкать к его тихому, почти беззвучному присутствию за стеной: даже запах табачного дыма, поселившийся теперь в квартире, стал меньше ее раздражать. Судя по стойкости этого запаха и по количеству окурков, которые наутро оказывались в пакете для мусора, Сергей курил почти беспрерывно, сигарету за сигаретой. Ночью он то ли не спал, то ли часто просыпался, чтобы подымить, но у Лиды создавалось впечатление, что процесс курения не останавливается ни на минуту. При этом, что было странно, Сергей не кашлял, хотя, казалось бы, легкие его должны быть источены до дыр – при таких-то масштабах курения.
А впрочем, здоровье у него раньше было отменное, он вообще не болел по жизни, даже когда домашних валила с ног семейная эпидемия какой-нибудь, выражаясь по-старинному, инфлюэнцы, а проще говоря, простуды, гриппа, насморка, он всегда был бодр, свеж, силен, всегда готов сбегать в аптеку за лекарствами и заварить чай с малиной.
Лида, кстати сказать, росла девчонкой хлипкой и болезненной, но несокрушимое здоровье и крепость Сергея казались ей чем-то само собой разумеющимся, как и его ослепительная внешность, и безунывный нрав, и легкий, не скандальный характер, и неистребимая, великодушная рыцарственность. Долгие годы потом она мерила всех встречных парней и мужчин по образу и подобию Сергееву, и сколько же разочарований ей принесло открытие, что таких, как он, пожалуй, нет на свете! Устав от разочарований, она и вышла замуж за Виталия – нет, вернее будет сказать, выскочила – оголтело и ошалело…