– Я сделал вам больно?
– О нет… Нет, – прошептала Марта.
Она не знала, что с ней случилось. Но слово «больно» явно могло описать ее состояние. Напряжение ушло только затем, чтобы освободить место горячему покалывающему ощущению электрического тока, пробегающего по коже. Внутри Марты зрело желание, заставляя хотеть прикоснуться к этому мужчине. Быть ближе к нему. А потом ей захотелось бы большего. Больше прикосновений. Больше Карлоса.
– Я хочу выбраться отсюда, – хрипло произнесла она.
«С тобой». Она отважилась только подумать так – слишком испуганная, слишком неуверенная, чтобы озвучить эти слова. Она не знала, что случилось бы, скажи она это вслух.
Карлос на мгновение задержал взгляд на ее лице, затем вернулся к своему занятию. Марта чувствовала, как с каждой шпилькой, с тихим звоном падающей на землю, ей становилось все легче. Внутри ее разливалось тепло, напряжение покинуло мышцы. Она выпрямилась, боль и ужас, терзающие душу, оставили ее, сменившись новым чувством ожидания и надежды.
– Так почему вы сбежали со свадьбы? Что этот парень вам сделал?
Интересно, спрашивал ли он, только чтобы прервать молчание, или ему действительно хотелось знать? Но поскольку Карлос не смотрел сейчас Марте в лицо и – что еще более важно – она и сама не видела его глаз, ей было удивительно легко ответить ему.
– Почему я сбежала? – повторила она, гордо подняв подбородок в попытке изобразить позу «ничто не может волновать меня меньше», хотя вряд ли у нее получилось правдоподобно.
– Как правило, к этому времени жених и невеста…
– …глядя друг другу в глаза, произносят клятву верности? Так, значит, вы испытываете жалость к моему бедному покинутому жениху, оставшемуся одиноким? Не надо жалеть его. Он более чем счастлив, занимаясь любовью с моей лучшей подругой, если, конечно, еще не выдохся, имея ее на нашей брачной постели.
– Так этот ублюдок действительно?..
Пальцы Карлоса сжались на волосах Марты, и она едва не вскрикнула от боли. Но в то же время почувствовала радость. Значит, она ему небезразлична. Его злость была как бальзам для ее ран, с которыми она покинула Хаскетт-Холл. По крайней мере, для некоторых.
– Я видела его – их, – когда они занимались любовью. Но я очень быстро закрыла дверь, – добавила Марта с нарочитой легкостью. – Не думаю, что они заметили меня – были слишком… увлечены процессом. Тогда мне захотелось убежать как можно дальше и никогда больше не возвращаться.
Она добралась до дороги через торфяник, а потом, слишком устав, чтобы продолжать идти в этом дурацком свадебном наряде, остановилась на обочине.
Марта не собиралась рассказывать Карлосу остальное. Ей не хотелось вспоминать слова Гэвина. Она была для него не женщиной, а лишь источником будущих доходов.
– Хотелось бы посмотреть на этого ублюдка. Ни один мужчина не смеет так обращаться с женщиной. Пожалуй, нам стоило бы туда вернуться.
– И