Я научился доверять своей интуиции. На этот раз она подсказывала, что за мной никто не следит. Я был один и оставался незамеченным.
«Глок» вернулся в кобуру, но моя влажная ладонь еще долго ощущала прикосновение ребристой рукоятки.
Часы, тикавшие на моем запястье, показывали девять минут второго.
Я отошел с улицы в тень магнолии, отстегнул от пояса сотовый телефон, включил его и сел на корточки, прижавшись спиной к шершавому стволу.
У Бобби Хэллоуэя, моего лучшего друга в течение семнадцати с лишним лет, было несколько номеров. Самый тайный из них знали всего пять человек, и на этот звонок он отзывался в любое время дня и ночи. Я набрал номер и нажал кнопку «передача».
Бобби взял трубку после третьего гудка.
– Что-нибудь важное?
Хотя я был уверен, что в этой части Мертвого Города больше никого нет, но все равно говорил вполголоса.
– Ты спал?
– Нет. Ел кибби.
Кибби – средиземноморское блюдо из говядины, лука, кедровых орехов и трав, завернутых в лепешку из сырого теста и быстро, но хорошо прожаренных.
– И с чем ты их ел?
– С огурцами, помидорами и маринованными овощами.
– Хорошо, что я позвонил не тогда, когда ты занимался сексом.
– Ты сделал хуже.
– Ты так серьезно относишься к кибби?
– Серьезнее некуда.
– Меня прихлопнуло, – сказал я, что на языке серферов означает быть смытым большой волной и потерять свою доску.
– Ты на берегу? – спросил Бобби.
– Я фигурально.
– Лучше не надо.
– Иногда приходится, – ответил я, намекая на то, что кто-то может прослушивать его телефон.
– Ненавижу это дерьмо.
– Пора привыкнуть, брат.
– Испортил мне аппетит.
– Я ищу пропавшую сигару.
Сигара – это ребенок; данное слово обычно, но не всегда является синонимом слова «кренгельс», которое означает малолетнего серфера. Джимми Уинг был слишком мал для серфера, но он действительно был ребенком.
– Сигару? – спросил Бобби.
– Очень маленькую сигару.
– Снова играешь в Нэнси Дрю[5]?
– С головы до ног, – подтвердил я.
– Как, – сказал он. Обычно на данном участке побережья один серфер так обзывает другого, но в тоне Бобби мне почудилась нотка искреннего отвращения.
Внезапный хлопок заставил меня вскочить на ноги прежде, чем я сообразил, что источником звука была птица, усевшаяся на ветку над моей головой. Козодой или гуахаро, одинокий соловей или печной иглохвост, но уж никак не сова.
– Бобби,