Но для актера, чья карьера находилась в прямой взаимосвязи с «веяниями времени», ситуация, конечно же, была не простой. Окончив актерскую мастерскую в Париже, на пороге двадцатилетия Дани сыграл Ромео в спектакле молодежной труппы, подготовленном для знаменитого Авиньонского фестиваля. Они играли под открытым небом, в естественных декорациях старинного дворца, на подмостках, которые еще совсем недавно прославил Жерар Филипп. Дани стал одной из звезд фестиваля, обратив на себя внимание профессионалов и публики, среди которой оказалась и некая юная студентка-журналистка Сильвия, ставшая впоследствии танцовщицей «Парадиза» и супругой начинающего, но уже известного телерепортера.
Труппа Дани вскоре развалилась, и он уже несколько приуныл, подрабатывая в массовках. Как раз в этот момент в его жизни появился Остин Браун. Тот самый тип, которому принадлежала ожидающая друзей яхта.
3
Началось же все так. Однажды Фанни – так звали бабушку Даниила, сообщила внуку, что некий состоятельный меценатствующий господин намеревается субсидировать производство фильма по интересующему его сценарию и очень серьезно относится к подбору исполнителя. Ему нужен молодой, малоизвестный и обаятельный актер, способный выглядеть на экране не очень профессионально.
Господин Браун, француз немецкого происхождения, ожидал актера в своем доме на острове у побережья Тулона, куда Дани был доставлен ожидавшим его в порту катером.
На встрече, кроме хозяина-мецената, присутствовали еще два человека – режиссер и оператор будущего фильма. После подробной беседы, носившей скорее политически-нравственный, чем профессионально-кинематографический характер, Дани прочел кусок газетного текста под стрекот ручной кинокамеры, что и явилось пробой. И был одобрен на роль ведущего. Дани предположил, что имеет дело с неким шизанутым дилетантом, мечтающим выбросить деньги на ветер. Работа над фильмом, продолжавшаяся более пяти месяцев, целиком увлекла его. Это была документальная лента, повествующая о судьбе политических режимов, ориентировавшихся на коммунистические идеалы. Здесь Даниила, игравшего кинорепортера, ждало много неожиданностей. У героя Дани был реальный прототип – молодой журналист, собравший труднодоступный документальный материал, объединенный под названием «В рубиновых лучах тоталитаризма». И дырочка в оконном стекле у его письменного стола была вполне реальной, как и рана в виске, прервавшая последний репортаж. Этим окном и листом бумаги, торчащим из старой печатной машинки «Мерседес», заканчивался фильм.
А чтобы снять остальные