Я налила себе еще чаю. Вспомнила, что у меня в отеле в номере был такой же. Уж не чайный ли у Лючии бизнес?
– А я пригрозила ему, что тогда с ним будет разговаривать Маккинби.
– О! – Лючия распахнула глаза и расхохоталась. – Маккинби – это сильно! А ты откуда его знаешь?
– Я у него работаю.
– Погоди. То есть ты монашка? А чего в цивильном?
– Почему я должна быть монашкой?
– Ну потому что Скотт Маккинби-младший вообще-то монах.
Настала моя очередь смеяться. До меня дошло, чего на самом деле испугался Сержио.
– Да не он. Я на его старшего брата работаю.
– У него еще и брат есть? – искренне удивилась Лючия. – Не, я знаю, что он из серьезной семьи, но… Или брат не родной?
– Родной. И сестра есть.
– Фантастика. Кто бы мог подумать.
– А ты откуда Скотта знаешь?
– Пф. Как откуда я знаю человека, который официально контролирует мою религиозную, блин, деятельность? Хотя его и так все знали бы. Самый молодой доминиканский приор за всю историю ордена. Ну и, как водится, инквизитор. У меня с ним разговор феноменальный состоялся, при знакомстве. Я: Скотт, нет у меня никакой религиозной деятельности, мне крыша для бизнеса нужна была. Скотт: вижу. Интересно, как это он разглядел при первой встрече? Я его еще спросила: Скотт, а ты девственник? Он мне точно так же, бесстрастно – да, конечно. И все. Потом, с год назад, приезжал с проверкой. Прошел по храму, на картину одну показал, говорит – это уберите с глаз долой, призыв к экстремизму. И уехал. Причем, ты знаешь, никто не помнит случая, чтобы Скотт реально применил власть, но все его на каком-то поджилочном уровне боятся.
– И ты?
– А я особенная, что ли? Из наших с ним только Серж бодался. Наверное, с перепугу. Скотт его походя размазал, Серж до сих пор вздрагивает. Причем там ничего серьезного, диспут, кажется, был. Серж с тех пор уверен, что все мелкие неприятности – это происки католиков. Но это он так с воображаемым Скоттом спорит. А брат его кто?
– Тоже инквизитор, только светский.
– Понятно. Это семейное, – обреченно сказала Лючия. – Тоже девственник?
– Да нет, с чего бы.
– Ладно, – Лючия отодвинула чашку и притянула поближе пепельницу. – Так что тебе из-под меня надо?
– Твой прихожанин. Луис Алонсо Нуньес де Вега.
– А! Луисик. Знаю, конечно. Совершенно очаровательный раздолбай. Из богатой семьи, к жизни относится правильно. Знаешь, у нас вообще-то поощряется жажда удовольствий, и Луисик себе ни в чем не отказывает.