– Никак нет! – прогромыхали оба враз.
Душа всколыхнулась в ожидании худшего. Выходит, сожрут. Уж лучше бы я достался скинхедам.
Никто жрать новичка, как я потом к облегчению своему понял, не собирался. Зато продолжали кормить, как на убой, – этого я уразуметь никак не мог. А дня через три – точно сказать не могу, меня включили в речную бригаду по уничтожению водоглазов.
Получив стальную самодельную острогу и фонарь с аккумулятором, я шагнул к резиновой лодке, в которой уже знакомый лысый верзила разминал мышцы спины.
– А в городе никто не верит в существование ни «дачников», ни водоглазов, – сказал я, чтобы разрядить затянувшуюся паузу.
– Ну и что – про нас вообще никто толком ничего не знает, – лысый перестал махать руками. – А знаешь, почему?
– Конспирация?
– Гораздо хуже. Нас нельзя классифицировать – мы еще не уроды, но уже не нормальные. И главные отличия не внешние, а внутренние. Мы же наверху за своих всегда сойдем. Наши так и прикидываются, если попадутся – кто сантехником, кто просто бомжом. Еще не было такого, чтобы кто не возвратился!
Когда по хитроумным подземным тоннелям мы отплыли от базы на почтительное расстояние, я не замедлил поинтересоваться:
– Почему это ваш Командор решил баловать меня консервами, а сам ни-ни. Да и вообще я не видел, чтобы вы ели хоть что-нибудь путнее.
– Значит не догадливый…, – не желая развивать эту тему, Верзила ушел от ответа: – Острогу-то наточил?
Я потрогал перистое лезвие, слегка порезал кожу. Острее не бывает.
– Мы за водоглазами идем ради мяса?
– Не ляпни подобной чепухи, когда доплывем до бригады.
– Тогда зачем планомерное истребление обитающих в другой среде? – мне стало жаль этих неведомых пока водоглазов, может, если истребляют из спортивного интереса. – Я пока в туннелях ни одного водоглаза не видел.
– А не будут суки пастись на нашей поляне.
– В смысле?
– Прямом, как моя заднепроходная кишка. Знаешь, какие у них аппетиты? – Верзила в остервенении приналег на весла, – То, чего нам хватает как минимум на неделю, они смалывают за сутки.
– Рыбу что ли?
– Ага, – осетрину с хреном! Вы же наверху не понимаете, что и мы и водоглазы существуем только благодаря вашему дерьму! Ничего другое наши желудки не принимают. Да и ты скоро таким же станешь – чай уже не первый, бля, такой. Дурень непонятливый…
Я, захлебываясь, выворотил в черную парящую воду подземного канала еще не переваренный завтрак.
Теперь я уже никогда не спрошу, почему их ночные горшки похожи на сияющие кастрюли. Вдруг вспомнилось:
«– Завтрак Командору!..»
2. Глаза
Он был сыт – это удалось впервые за несколько дней. Приятная тяжесть в животе сменила все остальные чувства, и сейчас Король томно валялся на импровизированной лежанке из вонючих тряпок, которую сам обустроил, едва только впервые попал