Далее он сообщил, что прежде чем поехать ко мне, он тщательно изучил мое «досье». Знает, где я живу, и где живут мои дети, а также знает, что я являюсь капитаном первого ранга в запасе и порядочным человеком. Мол, я не хочу пугать, но «сейчас они могут спуститься со мной в автомобиль, в движении по МКАД расстрелять меня и выбросить труп на обочину. И никто никогда не найдет, кто это сделал». Но, мол, «по своей доброте мы не хотим этого делать, потому что надеемся на понимание и твою порядочность. Нас не интересует, откуда угнана машина, может быть, ты и прав, но нам нужно помочь товарищу получить компенсацию. Ты же эти 11 тысяч долларов возьмешь не из своего кармана, а со стоянки, и тем самым окажешь помощь нашему товарищу приобрести новый автомобиль. Ты меня понял?» Да, я понял. Положение было безвыходным. Ни МВД, ни прокуратура не могли меня защитить, и надо было принимать предложение, потому что безопасность детей была для меня дороже каких-то поганых 11 тысяч долларов. Но я все-таки напомнил, что мое заявление принято прокуратурой и по нему ведется следствие. Вдруг они докажут, что стоянка невиновна в краже автомобиля? Старший заявил, что мое заявление будет изъято и уничтожено без моей помощи. Припертый к стенке, я согласился выплатить их товарищу компенсацию, при условии, что сразу же после получения указанной суммы их товарищ продаст гараж и покинет ряды членов автостоянки. Условие было принято и подтверждено взаимными расписками-обязательствами. Через три недели я собрал необходимую сумму, передал их потерпевшему вымогателю и получил письменную расписку, что он лично ко мне и автостоянке никаких претензий не имеет. Еще через неделю я подобрал покупателя на гараж вымогателя, они договорились, и я навсегда избавился от этого подлого человека.
Скажу по совести, что у стоянки, а значит, и у меня, была надежная «крыша» в лице подольского авторитета по кличке «Шкаф». Но в данной ситуации она была бесполезна. Никто не захочет связываться с уголовниками и бандитами ельцинской охраны, которым подчиняются милицейские генералы, прокуроры и, видимо, высокопоставленные авторитеты. Примерно раз в месяц подольский авторитет приезжал на стоянку на крутом джипе с личной охраной и расспрашивал, как идут дела. Вы мне можете не поверить, но этот бывший спортсмен высокого ранга (экс-чемпион мира по борьбе) был высококультурным и, по отношению ко мне и нашей стоянке, абсолютно порядочным и справедливым человеком. Сам я курил, иногда пил, матерился по делу и без дела, потому что с деревенского детства подхватил эту словесную заразу, а дальнейшая жизнь лишь довела эту нехорошую привычку до неистребимой потребности.