Тесей тоскливо оглянулся на белый дом у опушки соснового леса. Над усадьбой поднимался дымок: что бы не стряслось в хозяйстве, хоть наводнение, а кухарка колдует над обедом. Добро, если вдова Синида ещё прячется, а если она уже вернулась домой и нападёт, дочь защищая, с домашним орудием каким-нибудь, хоть бы и с вертелом? Что же, дубинкой от бабы отбиваться? Он представил себе, как заводит Перигуду в её спаленку, а там дверь не запирается. Из кухни воняет жжённым жиром, толпа рабов подслушивает и пытается подсмотреть. К тому же, из-за его неопытности, предстоит нешуточное противоборство, а дома Перигуде и стены будут помогать. Нет, не стоит самому предоставлять девице преимущество. Да и шлюшка та, Омфала, советовала ведь лишать дев невинности на природе, днём и под пение птиц. Тут, в разбойничьем лесу, больше вороны каркают, однако совет следует принять.
– Псямбо! Мне нужна полянка в лесу, и чтобы хвои на неё достаточно нанесло.
Раб скорчил гримасу и направился было вдоль дороги назад. Тесей зарычал и, не найдя слов, ухватил африканца за худые плечи и повернул в обратную сторону. Дом скрылся за соснами, и через несколько минут Джамбо остановился у начала еле заметной тропинки. Тесей кивком послал на неё Перигуду, а рабу сказал вполголоса:
– Подожди меня здесь непременно. Я отдам вам с Перигудой распоряжения. Да, кувшин оставь.
– А не принести ли мне, молодой господин, тебе питья и еды какой-нибудь с кухни?
– Нет, раб, не трудись.
Что в хозяйстве у столь грубого разбойника окажется яд, царевич не опасался, однако кто-нибудь из челяди вполне мог плюнуть в еду или напиток. Да и Истм уже в двух шагах. Тесей окончательно передумал заходить в дом Синида. Он вздохнул и повернулся к Перигуде.
– Почему остановилась? Шагай на поляну.
– Ты же обещал, царевич, что пальцем меня не тронешь… – заныла великанша.
– Иди, иди, Перигуда. Ты, дочь убитого мной разбойника, принадлежишь теперь мне и должна повиноваться.
Шел Тесей позади девушки, с опасливым недоумением глазел на её мощные бедра, совершающие сложные движения под шёлковым хитоном, присматривался к золотому витому браслету на толстой щиколотке, когда тот выныривал из-под подола при ходьбе. Была то нереида с длинным змеиным почему-то хвостом. Неужели Синид и женщин убивал?
На полянке Тесей приказал Перигуде снять одежды и положить их на траву, устроив подстилку. Сам, не дожидаясь, пока послушается, сложил оружие и быстро разоблачился. Девица охнула и уставилась на часть его тела, для неё опасную. Снова запричитала:
– Ты ведь обещал, что не обидишь, убийца моего отца, и обманул… И не стыдно?
– Ты