в зимнюю вьюгу, завел свою оду семейным ценностям и дочернему долгу бесконечный, ряженный, народный хор. Я сдернула с гвоздя засаленный отцовский тулуп, сунула ноги в растоптанные, валенки и вышла на крыльцо. Хор – вьюга все еще что-то ныл, но я его уже не слышала. Почти не слышала. Не хотела слышать. Затянулась «Вирджинией слим» с ментолом и взглянула в тяжелое небо. Сигарета успокаивала, отвлекала от свинцовых мыслей. Еще пару недель назад я слушала голос морского прибоя, вдыхала просоленный, пахнущий йодом воздух, и вот я снова здесь на краю мира. На острове. Но кошмар скоро закончится. Через пару дней лечу обратно в Москву, а потом… свобода, и эта поездка сюда, дай бог, чтобы оказалась последней. Ужинали молча. Племянники осваивали подаренные компьютеры и планшеты, натянув на глаза бейсболки с «Пумой» и «Адидасом». Одному богу известно, как они все это разделили не подравшись.
