Отсюда, из квартиры графа Палена, заговорщики отправились к императору
Николай Саблуков, автор «Записок» о времени императора Павла I и его кончине, написанных для семейного круга, но позже попавших в печать, сообщал: «Император, преисполненный искреннего желания доставить своему народу счастье (…) вступил с Зубовым в спор, который длился около получаса и который, в конце концов, принял бурный характер. В это время те из заговорщиков, которые слишком много выпили шампанского, стали выражать нетерпение, тогда как император, в свою очередь, говорил все громче и начал сильно жестикулировать.
В это время шталмейстер граф Николай Зубов, человек громадного роста и необыкновенной силы, будучи совершенно пьян, ударил Павла по руке и сказал: „Что ты так кричишь!” При этом оскорблении император с негодованием оттолкнул левую руку Зубова, на что последний, сжимая в кулаке массивную золотую табакерку, со всего размаху нанес рукою удар в левый висок императора, вследствие чего тот без чувств повалился на пол. В ту же минуту француз-камердинер Зубова вскочил с ногами на живот императора, а Скарятин, офицер Измайловского полка, сняв висевший над кроватью собственный шарф императора, задушил его им. Таким образом его прикончили…»
Известно, что заговорщики обещали сыну Павла, будущему императору Александру I, что отец не будет убит. (Павел, не доверявший ни одному из своих близких, как-то обнаружил на столе сына Александра трагедию Вольтера «Брут». Книга была раскрыта на странице со стихами: «Рим свободен! Возблагодарим богов», – описывающими гибель Цезаря. Император нашел на полках и положил на стол наследнику «Историю Петра Великого», раскрыв ее на странице с рассказом о смерти царевича Алексея.)
Официальной версией смерти Павла стал апоплексический удар, то есть, переводя на современный медицинский, – инсульт. Впоследствии появилась шутка о том, что император скончался «от апоплексического удара табакеркой в висок».
Павел не был любимым императором в народе, и его смерть вызвала в Петербурге подчас даже радостные настроения, ожидание свободы. Вот что писали современники о настроениях тех дней: «Лишь только рассвело, как улицы наполнились народом. Знакомые и незнакомые обнимались между собой и поздравляли друг друга со счастием – и общим, и частным для каждого порознь». А вот еще одно свидетельство: «.. незнакомые целовались друг с другом как в Пасху, да и действительно это было воскресение всей России к новой жизни».
Фонвизин писал: «Посреди множества собравшихся царедворцев нагло расхаживали заговорщики и убийцы Павла. Они, не спавшие ночь, полупьяные, растрепанные, как бы гордясь преступлением своим, мечтали, что будут царствовать с Александром. Порядочные люди в России, не одобряя средство, которым они избавились от тирании Павла,