Сунув сокровище вместе с отмычками в карман, Эллиот вынул свою «визитную карточку» и аккуратно вложил в сейф. Он уже собирался исчезнуть через дверь в гостиную, но скрип половиц в коридоре заставил его замереть. Возможно, это просто оседал старый дом, но к чему рисковать. Чтобы покинуть особняк Кинсейлов прежним путем через подвальные помещения, надо пробираться через весь дом.
Он ринулся к окну, открыл витражную створку и с проворством, которое могло бы произвести впечатление, но не удивило бы тех, кто служил под началом майора Марчмонта, вскочил на подоконник. Схватился за водосточную трубу, что шла по стене до самой земли, воздал молитву богам, покровительствующим взломщикам, чтобы труба выдержала его вес, и начал свой опасный спуск.
Когда вдовствующая графиня Кинсейл, леди Дебора Нэпьер, вошла в боковую калитку, что вела из парка в приусадебные сады, конюшенные часы пробили получас. За время ее привычной ночной прогулки небо уже посветлело. Задрожав от холода, Дебора плотнее закуталась в свою накидку. Ярко-алая шерстяная, с коротким, как у мужчин, капюшоном, та выполняла сразу две задачи: не позволяла замерзнуть и скрывала то, что под ней на хозяйке лишь ночная рубашка. Как нелепо, должно быть, она выглядела – в волосах бумажные папильотки, на ногах носки ручной вязки и грубые мужские ботинки. Джейкоб, степенный лорд Кинсейл, пришел бы в ужас, если бы узнал, что, нанося свой обязательный ежегодный визит, вдова его покойного кузена бродит в таком виде по усадьбе длинными бессонными ночами.
Проходя мимо конюшен, Дебора сошла с дорожки на траву, чтобы ботинки не хрустели по гравию, и улыбнулась своим мыслям. Ее маленький бунт ничего не мог изменить, ибо все уже сказано и сделано, но тем не менее он ее забавлял. Господь знает, что между ней и графом существует неприязнь. Он обвинял ее во всем – в безвременной кончине мужа, в долгах, которые тот ей оставил, в позорном состоянии земель и горестной для нее самой неспособности подарить Джереми сына, в котором тот так нуждался. Сильнее всего Джейкоб винил ее как раз в последнем.
«Наверное, я должна быть благодарна, что он до сих пор меня признает, – думала Дебора. – В конце концов, наследница, чье чрево и мошна оказались так бесповоротно пусты, действительно жалкое создание, даже несмотря на то, что именно моя пустая детская отдала Джейкобу титул, на который у него не было никаких прав. Но, увы, я не могу найти в себе и крупицы благодарности за приглашение в этот дом. Я каждый раз заново удивляюсь, как этот проклятый человек может считать, что оказывает мне услугу, приглашая на две мучительные недели туда, где я провела