– О да! – ответила она. – Я уверена.
Прошла целая неделя, прежде чем она снова получила от него весточку. За это время в свои права вступило здравомыслие, и Дебора сама удивлялась, что подвигло ее предложить столь безумную авантюру.
Кража с взломом – одна только незаконность сего действия должна удерживать от подобной мысли. Об этом ежедневно неоднократно напоминала совесть, разум предостерегал от возможных последствий, но сердце никого не слушало. С ней или без нее, Павлин все равно совершит преступление. И никто не сможет его поймать. А ее, если даже поймают… печальная и неоспоримая истина в том, что она не видела большого различия между тюрьмой, в которой уже обитала, и настоящей тюремной камерой. Даже если много раз себе повторяла, что между ними огромная разница.
Будь ее сомнения постоянны, возможно, они бы в конце концов и возобладали, но они исчезали, стоило ей взять в руки перо или вновь вспомнить свое столкновение с Эллиотом. С наступлением сумерек ее охватывало волнение из-за предстоящего острого и опасного предприятия, подобно зазубренному мечу-пиле, который она видела в музее Баллока на Пикадилли, хотя и невозможно соблазнительного. Впервые за долгое время она действительно чего-то хотела по-настоящему.
Безусловно, это безрассудный поступок, логики в нем ни на грош. Ей хотелось острых, продирающих до костей ощущений. Почувствовать, как кровь закипает в жилах. Ощутить себя живой. А кроме того, она задолжала Белле, ее существование помогало Деборе в самые горькие дни жизни, и она просто обязана как можно ярче расцветить подлинными переживаниями следующую историю.
По правде говоря, когда Дебора испугалась последствий пособничества Павлину, именно безжалостная храбрость Беллы поддержала ее в этом решении. И глазами своей героини она всматривалась в тускло освещенную улицу спустя восемь дней после встречи в парке. Она стояла у окна гостиной, сердце трепетало от страха, но не из-за того, что ей предстояло. Она опасалась, вдруг Эллиот не появится.
Он легко мог забрать свое обещание, учитывая, как неохотно его давал. Кроме того, она ничего о нем не знала и, хотя он раскрыл свое имя, не могла провести расследование, за неимением доверенных друзей и слуг. Был ли и он так же сдержан? Раньше ей не приходило в голову, что он мог о ней расспрашивать, хотя он наверняка имел такую возможность. Титул Джереми для нее ничего не значил, но бедность, в которой он ее оставил, позволяла легко раствориться на задворках общества, где ей никогда не позволили бы обитать при его жизни. Однако она, к сожалению, все еще пребывала вдовствующей графиней Кинсейл. И хотя Джереми не стало всего два года назад, скандал из-за его долгов и безвременной кончины похоронить было намного сложнее, чем его самого.
Дебора сжала кулаки, не вынимая рук из карманов пальто. Эллиот не станет ее осуждать. Это невозможно, мрачные подробности