Лотта потянула за ленту, которая стягивала на талии ее кружевное одеяние, но Эван мягко положил свою теплую и твердую ладонь поверх ее трепещущих пальцев:
– Нет. Думаю, не стоит. Не здесь.
Лотта прикрыла глаза в знак согласия. Облегчение, смешанное с разочарованием, охватило ее. До чего же глупо раздражаться из-за того, что он отказался воспользоваться ею прямо здесь по первому ее зову, не дав проявить свой талант и проверить его. А может, он из тех, что и Грегори, а это всего лишь маскировка и любовница ему нужна, чтобы не отличаться от других мужчин. Грегори тоже нуждался в жене, которая сможет выполнять роль хозяйки дома и одновременно служить прикрытием для его истинных пристрастий. Нет, похоже, он не такой! Она же ясно почувствовала то горячее, острое желание, которое охватило Эвана, едва лишь он приник поцелуем к ее губам! Она совершенно точно знала, насколько сильно он хочет ее.
Он убрал пальцы с ее ладони. Придвинувшись плотнее, вдохнул запах ее волос, проведя губами по тонкой коже виска. Легкий озноб от этого прикосновения мгновенно обострил все ее чувства. Лотта вновь заглянула в его глаза и увидела в их глубине мерцающий тяжелый огонь желания.
– Здесь все просматривается и прослушивается, – тихо сказал он. – Нужно же убедиться в том, насколько добросовестно на этот раз вы выполняете свою работу.
Лотта невольно окинула взглядом обтянутые шелком панели, закрывающие стены ее будуара. Разумеется, за ними наблюдают через все эти глазки, щелки и замочные скважины, являющиеся неотъемлемой принадлежностью любого борделя и служащие удовлетворению низменного любопытства посетителей. Возможно, миссис Тронг уже продала Хагану возможность подсматривать за ними, пока он дожидается своей очереди. Она ощутила резкую и неожиданную боль от того, что никогда не задумывалась об этом прежде.
– Я не развлечение для толпы! – воскликнула она, дерзко вздернув подбородок.
Эван улыбнулся. Это резко обозначило лучи в уголках его глаз и складки на его худых щеках и подбородке, отчего выражение его лица стало только жестче, полностью стерев остатки добродушия.
– Если уж на то пошло, ко мне это тоже не относится, – сказал он и двинулся к выходу. – Переоденьтесь, мы уезжаем.
– Благодарю вас, – выдохнула Лотта.
Эван надолго задержал на ней внимательный взгляд.
Мимолетная