И на зелени обсохнула роса, —
Не обсохли лишь у Аннушки
глаза,
Все блестит на них жемчужная
слеза.
«Не круши себя, красавица моя!
Знать, такая участь слезная твоя.
Видно, так уж предназначено
судьбой,
Чтоб безвременно расстался друг
с тобой.
Променял твою девичью
красоту —
На дощатый гроб, могильну
темноту.
Хоть и грустно жить без друга
своего,
Но слезами не зоротишь ты
его!»
Слышу девицы печальные
слова:
«Пусть увяну – как без дождичка
трава,
Сердцу бедному дам волю я
изныть,
Друга ж милого нельзя мне
позабыть!»
«Красна девица сидела под окном…»
Красна девица сидела под окном,
Утирала слезы белым рукавом.
Пришла весточка нерадостная к ней,
Что сердечный друг не верен
больше ей.
Что задумал он иную замуж взять.
Как тут девице не плакать,
не вздыхать?
Стали девицу подружки утешать:
«Полно сердцем о неверном
тосковать.
Ты в селе у нас всех лучше
красотой,
Наши молодцы любуются тобой.
Всякий девице желает угодить;
Ты властна из них любого
полюбить».
«Пусть их много, – красна девица
в ответ,
Сердце милого другого не найдет!»
«Ой, там, на горе…»
Ой, там, на горе, ой, там,
на крутой,
Ой, там сидела пара голубей,
Они сидели, порывалися,
Сидели, крыльями умывалися.
Откуда ни взялся —
охотник-стрелец
Убил, разлучил пару голубей.
Голубя убил,
Голубку словил,
Взял под полу, понес до дому.
Принес до дому, пустил по дому.
Налил водицы аж до крыницы,
Насыпал пшена аж до коленца.
Голубка не ест, голубка не пьет,
Все на круту гору плакать идет.
«Голубушка моя сизокрылая,
Чего ж ты такое придумала?
Есть у меня семьдесят голубей,
Какой будет твой?» —
«Я летала, выбирала,
Нет такого, как я потеряла».
«Ой, да ты, калинушка…»
Ой, да ты, калинушка,
Ты, малинушка,
Ой, да ты, калинушка,
Ты, малинушка,
Ой, да ты не стой, не стой
На горе крутой.
Ой, да ты не стой, не стой
На горе крутой,
Ой, да не спускай листа
Во сине море.
Ой, да не спускай листа
Во сине море,
Эх, да во синем-то море
Корабель плывет,
Эх, да во синем-то море
Корабель плывет,
Ах, да корабель плывет,
Аж вода ревет.
Эх,