– С отчетом я знаком. – По поводу отсутствия секретарши Игорь промолчал. – Про отпечатки я тебе уже говорил. Но вот что интересно! – Адвокат поднял вверх указательный палец. – В кармане халата у Олега был обнаружен нож. Зачем человек, по-твоему, в домашнем халате прячет нож? Это что, привычка?
– Какой нож? – заинтересовался Танин.
– С выкидным лезвием. Я его узнал: Олег мне его как-то показывал, говорил, что это – подарок приятеля. Тот отсидел срок…
– Это же важная деталь! – Глаза Владимира заблестели. – Не думаю, что карман домашнего халата – привычное место для хранения холодного оружия. Хотя не исключено, что твой друг кому-нибудь его недавно демонстрировал и забыл переложить из кармана в более подходящее место. – Китаец выпустил дым к потолку и снова посмотрел на дверь.
На этот раз в его взгляде мелькнула тень раздражения, и он буркнул:
– Да куда подевалась эта чертовка? Я же просил ее принести кофе!
– Не волнуйся, а плесни-ка мне лучше коньяка, – адвокат благодушно улыбнулся.
Танин снова наполнил опустевшую рюмку Бухмана на треть. Тот взял ее обеими руками и принялся греть.
– Полагаешь, – снова оживился он, – что Олег почувствовал опасность и приготовил нож?
– Скорее всего. Но это пока ничего не меняет, – невозмутимо констатировал Танин.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Игорь.
– Что он мог, например, не доверять жене и принять меры предосторожности.
– Бред какой-то! – вознегодовал Бухман.
– Я стараюсь не обольщаться, только и всего, – хмыкнул Владимир.
– Зачем ей было его убивать? – приподнял густые брови адвокат.
– Месть за измену, может быть, – Китаец скептически улыбнулся, – или меркантильный интерес…
– Насчет второго… Елена могла ведь развестись с Олегом… – Бухман пожал плечами.
– А насчет первого?
– Мы не в театре, мамуся. Это там бушуют сильные страсти, со сцены произносятся эффектные монологи и так далее.
– Хорошо, – пошел на уступки Танин, – у Олега и Лены был брачный контракт? Прости, что интересуюсь такой прозой.
– Думаю, что был. Я просто дружил с ними. Я оказывал Олегу консультативные услуги – он судился с одним хамом, задумавшим лишить его какого-то помещения. А вот насчет брачного контракта, прости, не могу сказать тебе ничего определенного.
– Ладно, я выясню у нее самой. – Владимир сломал в пепельнице недокуренную сигарету. – Лиза! – снова крикнул он.
Точно в ответ на этот настоятельный призыв приемная наполнилась веселым цоканьем торопливых каблучков. Дверь открылась, и секретарша, часто дыша и распространяя вокруг себя сияние жаркого полдня, затараторила:
– Кофе кончился. Я еще утром хотела сходить, да забыла. Пришлось обежать полквартала… Я купила «арабику» и двести граммов «робусты»…
– Лиза, – с недовольной усмешкой остановил это словоизвержение