У этой вдовы была взрослая дочь-невеста. Вскоре после сооружения часовни над могилой рабы Божией Ксении, со вдовой и ее дочерью познакомился один полковник; он стал часто бывать у них в доме, сблизился с девушкой и сделал ей предложение выйти за него замуж. Предложение было принято. Мать также согласилась на брак дочери с полковником. Назначен был уже и день свадьбы. По поводу этого события мать и дочь ездили на могилу рабы Божией Ксении, служили там панихиду и просили блаженную об ее помощи в столь серьезном деле.
Все, знавшие вдову и ее дочь, искренно радовались будущему счастью молодой девушки. И действительно, оба обрученные, жених и невеста, были молоды, красивы, обладали значительными средствами: все, по-видимому, сулило им полное счастье.
«Должно быть, по молитвам блаженной Ксении, которую они так любят и почитают, Господь и послал им такого хорошего жениха – говорили знавшие вдову и ее дочь, – должно быть, молитва блаженной угодна и сильна перед Богом, и за любовь к себе вдовы она платит ей своею любовью». И, правда, молитва блаженной была сильна пред Богом. За любовь к себе вдовы блаженная отплатила ей своею любовью. Но молитвенная помощь блаженной выразилась совершенно иначе, чем думали люди: молодой девушке никогда уже не пришлось, к ее счастью, видеться с женихом своим.
Вот как это случилось. Накануне свадьбы мать невесты вместе с дочерью, по обычаю, поехали на Смоленское кладбище отслужить панихиду по рабе Божией блаженной Ксении. Во время панихиды они усердно просили блаженную устроить своею помощью будущее счастье обрученной невесты. И блаженная тотчас же откликнулась своею помощью на молитвенный зов к себе. В то время как вдова с дочерью молились на могилке Ксении, жених-полковник отправился в Главное Казначейство, чтобы получить там, по каким-то документам, большие деньги. Войдя в Казначейство, полковник, приготовляя вынутые из кармана документы, не заметил, что стоявший тут же часовой устремил на него удивленный, пристальный взгляд свой.
Внимательно всмотревшись в полковника и, по-видимому, узнав его, часовой быстро подошел к казначею и тихо сказал ему: «Ваше благородие, этого человека (причем глазами указал на полковника) нужно сейчас же арестовать. Я знаю его. Разрешите мне сказать ему несколько слов».
Казначей в недоумении взглянул на ничего не подозревавшего полковника и сказал часовому: «Говори!»
Часовой подошел к полковнику, еще раз пристально взглянул ему в лицо и, безо всякого соблюдения чинопочитания, резко спросил его:
«А ты, братец, как сюда попал?»
Услышав эти слова, полковник побледнел, как мертвец, и выронил из рук документы.
Присутствовавшая в Казначействе публика, пораженная выходкой часового, тотчас же окружила и часового и полковника.
«Ваше благородие, – громко сказал часовой, обернувшись к казначею, – это не полковник, а беглый каторжник! Несколько лет тому назад