– Женщин тоже не нужно обижать.
– За кого ты меня принимаешь? – спросил Доу, и его зубы блеснули в темноте. – Я что, животное?
И вот все сделано. Ищейка, Молчун и с ними еще кое-кто остались наблюдать за водой.
– Угу, – произнес Молчун, опуская голову.
Из его уст это была большая похвала.
Ищейка указал на шест.
– Может, действительно использовать колокол? – сказал он. – Ему найдется применение.
Во имя мертвых, колокол забил! Ищейке пришлось зажмурить глаза, его рука задрожала, когда он ударил по нему рукояткой ножа. Он чувствовал себя не очень-то уютно среди этих зданий, огороженных стенами и заборами. Он нечасто бывал в городах, а когда бывал, радости не испытывал. Что хорошего в том, чтобы жечь дома и сеять несчастья после осады? Или торчать в тюрьме у Бетода, ожидая расправы. Он обвел взглядом нагромождение крытых шифером крыш, стены из старого бурого камня и почерневшего дерева, покрытые грязной серой штукатуркой, влажные и скользкие от мелкого дождя. Странный способ жить: спать в коробке, весь день крутиться на одном и том же месте. Эта мысль не давала ему покоя, словно встряски с колоколом было недостаточно. Он откашлялся и поставил колокол на камни рядом с собой. Потом замер, выжидая и держа руку на рукоятке меча.
Из глубины улицы послышались неуверенные шаги. Маленькая девочка выбежала на площадь. Она широко раскрыла рот, когда увидела перед собой дюжину мужчин, вооруженных до зубов, и Тула Дуру среди них. Вероятно, она никогда не видела человека и в половину его роста. Девочка резко развернулась, чтобы убежать в другую сторону, и едва не поскользнулась на мокрых камнях. Потом она увидела Доу. Он сидел на груде дров прямо за ее спиной, спокойно прислонившись к стене. Обнаженный меч лежал у него на коленях. Девочка застыла.
– Все нормально, детка, – прорычал Доу. – Стой там, где стоишь.
На площадь поспешно выходили другие люди, их становилось все больше. Они с удивлением и страхом смотрели на Ищейку и его людей, стоявших в ожидании. По большей части женщины и дети, несколько стариков. Звук колокола поднял их с постели, и они пришли сюда, полусонные, с красными глазами и опухшими лицами, одетые во что попало и чем попало вооруженные. Мальчик с мясницким ножом. Старик с мечом, оттягивавшим ему руки, так что древний старец казался еще древнее. Девушка с растрепанными темными волосами, вооруженная вилами, напомнила Ищейке Шари. Задумчивая, суровая, она так же смотрела на него до того, как они стали делить ложе. Нахмурившись, Ищейка опустил глаза и взглянул на грязные босые ноги девушки. Он надеялся, что ему не придется убивать ее. Если горожане будут послушны и напуганы, все может завершиться наилучшим образом, быстро и легко. Поэтому Ищейка постарался говорить так, чтоб навести страху и не навредить самому себе. Так, как говорил бы Логен. Или все же стоит нагнать побольше страху? Ну, тогда как Тридуба. Грубовато, но ясно. Пожалуй, это будет лучше для всех.
– Предводитель среди вас? – прокричал он.
– Ну, я за него, – проскрипел