– Четыре голоса.
Глокта закашлялся и быстро проверил, нет ли вокруг подслушивающих. Девушка с трагическим лицом безразлично смотрела на воду в самом конце тропинки. Два помятых офицера королевской гвардии сидели на скамейке довольно далеко в другой стороне и громко спорили, кто из них больше выпил накануне ночью.
«Возможно ли, что эта печальная особа шпионит в пользу лорда Брока? А эти два офицера – доносчики верховного судьи Маровии? Мне везде мерещатся агенты. А ведь так и есть на самом деле. Агенты повсюду».
Он понизил голос и перешел на шепот:
– Его преосвященство предлагает пятнадцать тысяч марок за каждый голос.
– Понятно. – Полуопущенные веки Веттерланта едва заметно дернулись. – Но этого мяса едва хватит только на моих собак. На мой собственный стол уже ничего не останется. Я должен вам сказать, что лорд Барезин – иносказательно, конечно, – уже предложил мне восемнадцать тысяч за голос, а в придачу великолепный участок земли рядом с моим поместьем. Леса, где можно охотиться на оленей. Вы охотник, наставник?
– Был охотником. – Глокта потрогал свою искалеченную ногу. – Но с некоторых пор уже нет.
– А, да. Примите мое сочувствие. Я всегда любил хорошо отдохнуть… Потом меня посетил лорд Брок.
«Удивительно, кстати, для вас обоих».
– Он был настолько добр, что предложил двадцать тысяч и весьма привлекательную партию для моего старшего сына – свою младшую дочь.
– Вы приняли его предложение?
– Я сказал, что слишком рано на чем-либо останавливаться.
– Уверен, его преосвященство сможет увеличить сумму до двадцати одной тысячи, но нужно будет…
– Посланец верховного судьи Маровии уже предложил мне двадцать пять.
– Харлен Морроу? – прошипел Глокта, сжав немногие оставшиеся зубы.
Лорд Веттерлант поднял бровь.
– Кажется, так его звали.
– К сожалению, сейчас я могу предложить вам столько же, не больше. Я сообщу его преосвященству о вашей позиции.
«Уверен, его радость будет беспредельна».
– Я буду с нетерпением ждать известий от вас, наставник.
Веттерлант повернулся к своим уткам и бросил им еще крошек. Едва заметная улыбка тронула его губы, когда он наблюдал, как они дерутся за корм.
Прихрамывая и чувствуя боль при каждом шаге, Глокта добрался до неприметного дома на совершенно неприметной улице. На его лице блуждало некое подобие улыбки.
«Сейчас я свободен, избавлен от удушающего общества великих и добродетельных. Не надо лгать и ловчить, не надо следить за тем, чтобы кто-нибудь не воткнул нож в спину. Возможно, я даже найду место, которое Харлен Морроу еще не успел испоганить. Это было бы приятно…»
Дверь резко распахнулась, едва он успел постучать, и перед Глоктой предстало усмехающееся лицо какого-то мужчины в форме гвардейского офицера. Это было настолько неожиданно, что Глокта сначала не узнал его. А потом его охватило беспокойство.
– О,