Буська дёрнул его за рукав: – Денег у нас не водится, только в городе, электричек здесь тоже нет. Лошади есть.
– Цыц, Буська, – построжела Эва, – Сейчас сядем рядком и решать будем ладком, как ребятишек домой переправлять. Ты знаешь? Не знаешь. И я не знаю.
Гретель ничего не поняла, а Гензелю это всё очень не понравилось.
Буков сам вышел к ним навстречу. Расселись на улице, кто где. Буська вообще в траву бухнулся, руки за голову, нога на ногу. Дети на поленьях у стенки пристроились, Буков выхватил из сарайчика табуретку и сел напротив.
– Так, народ. А именно гости дорогие. Слушаем внимательно, задаём вопросы, советуем, если есть что посоветовать.
Дети!
Гензель и Гретель!
Самое главное. Мы все с вами живём на Земле, но в разных мирах. Земли наши разные. Вы на одной Земле, мы на другой Земле. Мы в ваш мир можем зайти, а значит, и выйти, к себе вернуться, так уж мы устроены. А вы в наш – нет.
Буков помолчал, и продолжил.
– В вашем мире нас называют скрытые люди и ещё всяко-разно, но смысл один – вы нас у себя не видите, когда мы на вашу Землю ходим, а мы вас видим. Мы к вам приходим, а звучим по своему. А настроимся на ваш звук,– вот вам и чудо, не было никого рядом, и вдруг есть. Вы так не умеете.
Нет, Гензель, привидения – это другая история. Об этом попозже или, может, в другой раз. Даже лучше в другой.
Дальше.
Вы можете иногда к нам попасть. И попадаете. Очень редко, когда природа в каком-нибудь месте, случайно, открывает дверку между нашими мирами, потому что наши миры рядом, или друг в друге, как матрёшки. Я в этом не сильно разбираюсь, да мне и не надо. Так уж всё устроено. Вы оказываетесь у этой дверки, и вот, здрасьте, Гензель и здрасьте Гретель, вы в гостях у дядюшки Букова.
Конечно, никаких дверей с ручками и замками на самом деле нет. Но в таких местах, чаще вечером или ночью, или в грозу, или не поймёшь когда и от чего, на какое-то время открывается проход. И вы через него проходите. Кто на минуту, кто подольше, а потом вас выбрасывает обратно. Может почти сразу, или погодя. Но утром обязательно. Сегодня вас тут уже никак не должно было быть. Вы должны быть у себя.
Дверка дверкой, но и от человека тоже многое зависит, какой он. Или от его настроения. Устал, испугался, во сне или сам человек для нашего мира подходящий.
Гретель девочка, думаю, не простая. Очень не простая, очень чувствительная. Она ночью подстроилась к нашему миру. Она его не увидела, она почувствовала наш мир, наш дом и свет в нашем окне. Поэтому окно светило только ей. А когда вы подошли ближе, произошёл переход, и вы оказались у нас.
Утром вы должны были проснуться в своём мире, на полянке в лесу, никаких домов, Буковых и Бусек, а проснулись здесь, в нашем. Это бывает очень-очень редко. И кто не возвращается в свой мир, остаётся здесь.
Гретель не очень во всём разобралась, но поняла, девочка она не простая, особенная. Да она и раньше это знала. Конечно особенная. А как же? А Гензель не особенный.
Вот здорово. Пусть теперь подразнит,