Плещущийся. Андрей Скабичевский

водоразборной колонке в соседнем дворе. Там он с наслаждением вволю напился, умылся и окончательно пришел в себя, насколько позволяло его состояние. Это было невероятное ощущение. Так, наверное, чувствовали себя гусары, въезжая в незнакомый город, где прекрасные представительницы весело приветствовали их бросками в воздух чепчиков и прочих скромных элементов дамского туалета, суля таким образом недолгое, но очень веселое времяпровождение. Серега был навеселе, но уже в той фазе, когда мозг снова соображает: его не мутило, не шатало, у него была бутылка самогона, а значит, о покупке алкоголя можно уже не заботиться. И у него были деньги, которые позволяли ему спокойно передвигаться на муниципальном транспорте в пределах города. А главное – у него было замечательное настроение, а также целый вечер, чтобы провести его как душе угодно. Берегись мировой океан – синий кит Серега Гоменюк сегодня рассекает по твоим волнам, а значит, никто и ничто не сможет помешать этому непоколебимому океанскому зверюге плыть в нужном ему направлении. Сегодня он делает волну!

      Отхлебнув из присвоенной емкости добрый глоток самогона и запив его водой из колонки, Щавель двинулся к трамвайной остановке. Со времени сидения на унитазе Логуновых Серегу преследовали очень приятные, теплые ощущения от воспоминаний. Некая теплая струя тоски по старым добрым временам становилась тем больше и мощнее, чем больше он о ней думал. И вот уже новая сладкая щемящая душу волна накрыла и без того приятный океан добра, любви и теплоты. Это было так здорово! Нет ничего прекраснее, чем пьяным получать приятные эмоции. Только тогда благодарность самая искренняя, намерения самые чистые, любовь самая настоящая, ностальгическая грусть самая светлая, дружба навеки и прощение без задних мыслей. А если это все чувствуется в океане добра, любви и теплоты, то значит, это самая добрая, чистая и светлая эйфория на свете. Разве не ради такого люди совершают все самые прекрасные и все самые страшные поступки в жизни?

      Новая доза алкоголя распространялась по организму. Щавель снова перебирал воспоминания о море, сгоревшей коже, новогодней конфете и поцелуе на дискотеке. Океан самой светлой эйфории в мозгу Сереги сейчас штормило двенадцатибалльным умилением. От такого количества позитива его могло просто разорвать, поэтому он решил сконцентрироваться на чем-то одном и пустить всю водяную массу своего умиления в одно конкретное русло. Постепенно сознание сошлось только на одном воспоминании – Валька Жукова!

      О-о-о, Валька Жукова! Она была на два года младше Сереги и жила в соседнем доме с матерью Анной, продавцом из продмага. Отец её, по слухам, развелся с Анной, нашел себе другую бабу и укатил с ней в Крым, где, опять же по слухам, живет по сей день. Так как двор был общим, все люди были друг у друга на виду и все прекрасно знали, кто чем живет. Анну Жукову отсутствие мужа не сильно смущало. Женщиной она была энергичной, общительной, деятельной, пахала в магазине за троих, за год из продавца стала