Мой добровольный поход в полицейский участок оказался неправильным решением. Я сразу оказалась там не в своей стихии и, наверное, выглядела так, словно пришла сознаваться в том, что я – камденский убийца с бензопилой.
В участке царила тишина. За стойкой сидел пожилой дежурный сержант и пил чай из кружки, на которой было написано «Джордж». Чуть поодаль толстуха в красном плаще и черном берете жаловалась женщине-констеблю на соседа – как мне показалось, уже не в первый раз.
– Он нарочно разгуливает голым у меня на глазах! – говорила толстуха. – Каждый вечер подходит к окну!
– Мы навели справки, – ответила женщина-констебль. – Кроме вас, никто из соседей на него не жалуется, а он все отрицает.
– Каждый вечер! – не сдавалась толстуха. – И на нем нет ничего, кроме бейсболки!
Дежурный сержант, заметив, что я внимательно прислушиваюсь, поставил кружку и спросил:
– Да?
Я извинилась за рассеянность и сказала, что пришла дать показания.
– Вам к сержанту Хендерсону, – ответил дежурный. – Подождите вон там, посидите. Кстати, вы опоздали. Вы должны были явиться утром, ровно в десять.
– Почему я не могу дать показания вам? – удивилась я. Похоже, у сержанта сейчас не было других дел, кроме чаепития и, как я заметила, решения кроссворда.
– Все отпущенные условно-досрочно должны отмечаться каждый день, – ответил он, – у сержанта Хендерсона. Вами занимается он.
Я объяснила – очень сдержанно, учитывая, что он меня оскорбил, – что я пришла вовсе не отмечаться, а сообщить о преступлении.
– Что еще за преступление? – с подозрением спросил дежурный. – Кража? Безбилетный проезд?
– Ничего подобного. Дело куда серьезнее. – Он просветлел, и я быстро добавила: – Хотя я сама ничего не видела.
Мои последние слова все испортили. Сержант уже взял было ручку, но, услышав мои последние слова, положил ее и наморщил лоб. В моей душе крепло подозрение, что Ганеш был прав.
Я решила, что не дам ему перебить себя, и постаралась как можно быстрее передать ему рассказ Алби.
Женщина, которая явилась жаловаться на соседа, наконец проявила ко мне интерес. Она даже перестала спорить с женщиной-констеблем и всем телом развернулась ко мне.
Судя по виду дежурного сержанта, он сильно жалел, что ему еще далеко до пенсии.
– Так, давайте-ка уточним, – сказал он. – Какой-то старик, с которым вы случайно познакомились на вокзале, сообщил вам, что стал свидетелем похищения. Почему он сам не пришел в полицию?
– Потому что он живет на улице, – объяснила я, – и лишние неприятности ему ни к чему.
Сержант театрально закатил глаза:
– Живет на улице? Вот теперь мне все ясно! И как его зовут, вы, скорее всего, не знаете… Давайте посмотрим правде в глаза. Мы не можем открывать дело на основании