– Пока ваши престарелые коммунисты под текущими трубами свой интернационал перед обедом поют, у меня три кровли уже рассыпались. Причем те же самые пенсионеры жалобами уже всю плешь проели. Я от двух торговцев, за право магазин открыть, потребовала ремонт крыши сделать, это раз, подвал они сами отремонтируют – не в гадюшнике же им бизнес свой разворачивать! – это два. Так что, если ваши старички перейдут со своими песнями в квартирки, то взамен получат полностью отремонтированный дом. Что для них важнее?
Материал мой тогда не взяли, сказали, что наше дело неимущих защищать, а не бездельников из ЖЭКов поддерживать. Зато я прекрасно понял, каким образом среди развалин старого фонда появляются чистые и опрятные дома. Просто кое-где берут не на «лапу», а на «хозяйство».
Въезжать через калитку в увитой душистым горошком оградке я не стал и обогнул садик кругом. Возле черного входа стояло несколько сверкающих иномарок, среди которых, возле двух замызганных «девяток», отдыхал запомнившийся мне «мерс». Я поставил мотоцикл рядом, пристегнул шлем к рулю велосипедным замком, немного пригладил волосы перед зеркалом заднего вида и направился к подъезду.
Искать ничего не пришлось: в трех шагах передо мной дверь парадной отворилась, невысокий, но широкоплечий – как раз по габаритам проема – мужчина быстро прощупал меня с ног до головы цепким профессиональным взглядом и посторонился:
– Вам на третий этаж, в приемную.
На груди охранника, облаченного в пятнистый комбинезон и кирзовые, с высокой шнуровкой, ботинки, белел не лишенный остроумия значок: «Служба безопасности детского сада N32».
В приемной, вопреки ожиданию, сидела не длинноногая острогрудая красавица за стеклянным столом, а слегка косоглазая, уже в возрасте, женщина, быстро стучавшая по клавиатуре компьютера. Справа от нее тихонько шуршал принтер, слева – сухо трещал факс, на столе за спиной высился большой ксерокс. Правда, ничего не делал. Не прекращая работы, женщина успевала зыркнуть то в одну сторону, то в другую: там распечатку с сообщением оторвет, здесь лист из принтера подхватит. Кроме того, она умудрялась время от времени снимать по очереди трубки трех телефонов, что-то там выслушивать, прижимая их к уху плечом, и молча кивать.
Не решившись сбивать ее с ритма, я просто вытянул из кармана визитку и положил ей на стол.
– Подождите минуточку, Валерий Алексеевич сейчас освободится, – указала она на диван меж двумя фикусами.
Садиться я не стал, подошел к окну. Даже отсюда был виден наискось оторванный край бампера, отчего машина напоминала скукожившегося щенка с отвисшей челюстью. А так – вроде больше никаких повреждений. Может, обойдется?
– Проходите, пожалуйста, – пригласила секретарша, и я решительно вошел в кабинет.
Кабинет