– Черт побери! – Трэвис разинул рот. – Ты хочешь убить меня? Гулька, тебе придется переодеться.
– Что? – спросила я, осматривая себя.
Америка уперлась руками в бока.
– Она просто милашка. Трэв, оставь ее в покое!
Трэвис взял меня за руку и повел по коридору.
– Надень футболку… и кеды. Что-нибудь удобное.
– Что? Зачем?
– Затем, что иначе вместо Хоффмана я буду беспокоиться о том, что кто-то заглядывается на твою грудь, – сказал Трэвис, останавливаясь у двери.
– Мне казалось, тебе все равно, кто и что думает.
– Голубка, это совсем другое дело. – Трэвис опустил глаза на мою грудь, а потом снова посмотрел на меня. – Ты не можешь пойти на бой в таком виде, поэтому, пожалуйста… я прошу, переоденься, – заикаясь, произнес он, заталкивая меня в спальню и закрывая за мной дверь.
– Трэвис! – закричала я.
А потом сбросила туфли, натянула «конверсы», избавилась от топа, полетевшего через всю комнату, надела первую попавшуюся хлопчатобумажную футболку, выбежала в гостиную и остановилась в дверном проеме.
– Так лучше? – фыркнула я, завязывая волосы в хвост.
– Да! – с облегчением выдохнул Трэвис. – Идем!
Мы стремительно добежали до стоянки. Я запрыгнула на мотоцикл, Трэвис завел мотор и полетел по дороге, ведущей к университету. В странном предвкушении я обхватила Трэвиса за талию, и по венам от такой спешки побежал адреналин. Трэвис заехал на обочину и припарковал мотоцикл в тени рядом с «Джефферсон либерал артс». Он сдвинул очки на лоб, с улыбкой схватил меня за руку и повел за здание. Остановились мы около открытого окна, расположенного вровень с землей.
Мои глаза округлились, когда я все поняла.
– Издеваешься!
– Это вход для вип-персон. Ты должна увидеть, как люди сюда попадают.
Я покачала головой, а Трэвис просунул ноги в окно и исчез.
Я наклонилась и крикнула в пустоту:
– Трэвис!
– Гулька, спускайся! Свесь сначала ноги, потом я тебя поймаю.
– Ты, черт побери, выжил из ума, если решил, что я прыгну в темноту!
– Я поймаю! Обещаю тебе! А теперь пошевеливай своим задом!
Я вздохнула и приложила руку ко лбу.
– Это безумие!
Я села, подалась вперед так, что мое тело наполовину скрылось в темноте, перевернулась на живот и пальцами стала нащупывать пол. Ждала, что мои ноги коснутся ладоней Трэвиса, но не удержалась и с визгом повалилась вниз.
Меня поймали крепкие руки, и в темноте раздался голос Трэвиса:
– Падаешь как девчонка. – Он усмехнулся.
Трэвис поставил меня на землю и потянул за собой в темноту. Через дюжину шагов я услышала знакомые выкрики – объявлялись имена и ставки. Вдруг в помещении появился тусклый свет – от лампы, стоявшей в углу. Я различила лицо Трэвиса.
– Что