Когда практиканты возвращались в управление, Братеев поинтересовался у Виктора:
– Ты спортом занимаешься профессионально?
– А что?
– Да так! Хватка у тебя, как у истинного профи. Да и тренированность чувствуется. Столько пробежал и не задохся… Хочешь продолжить занятия в нашем «Динамо»?
– А я уже…
– Что «уже»? – не понял Роман.
– Занимаюсь. Скоро на первенство России выступать поеду.
– Иди ты! – не поверил Братеев. – И каким же видом спорта ты занимаешься?
– Борьбой. Выступаю в сборной Москвы в категории «до семидесяти девяти килограммов».
– Так ты тот самый Воробьев… – удивленно проговорил Роман. – Тогда все ясно! Как же я тебя сразу не узнал? Я же видел, как ты месяц назад нашего Гогу сделал. Это была классика!
…Прощаясь со мной, Братеев сказал:
– Александр Григорьевич, хорошо бы вам встретиться с бывшим тренером Воробьева. Он сейчас как раз у нас в «Динамо» работает. А когда мы впервые познакомились с Виктором, он сборную Москвы тренировал. Уникальный мужик!
– Да, я знаю, – сказал я. – Мне о нем Виктор рассказывал. Это Владимир Алексеевич Поддубняк.
– Так точно! – по-военному ответил тот.
Я пожал руку Роману и вышел на лестничную площадку.
«Вот таким образом началась служба Виктора в милиции, – подумал я. – А завтра, прямо с утра, надо будет наведаться к Поддубняку. Попробую побольше узнать о Викторе и его спортивных успехах…»
Думая так, я спустился вниз и, выйдя из подъезда, остановился, чтобы оглядеться вокруг. Не знаю, что подсказало мне отпрыгнуть в сторону. Но только в то самое место, где я только что стоял, врезался самый что ни на есть обыкновенный кирпич.
«Откуда он взялся в крупноблочном доме?» – задался я вопросом, задрав голову вверх. Кирпичу было взяться просто неоткуда. Разве что из воздуха…
Ночью мне привиделись люди без лиц. Точнее, нет. Лица этих людей скрывали маски, белые гипсовые маски с дырками для глаз и рта. Они окружали стройного мускулистого мужчину, в котором я без труда узнал Виктора Воробьева. Он не обращал на них внимания, его взгляд был устремлен поверх их голов, куда-то вдаль. А они, пытаясь привлечь его, размахивали руками, что-то наперебой тараторили, подпрыгивали, отталкивали друг друга…
3
Домой Рафаэль вернулся только на следующий день. Переживания и бессонная ночь отразились на нем так, что жена сразу заметила его осунувшееся лицо, темные круги под глазами.
– Иди, поешь, – сказала она.
– Не хочу, – вяло отмахнулся Рафаэль,