– Какими словами благодарят тех, кто спас вам жизнь, господин Верт? У меня всегда с этим были трудности.
И тут я наткнулась на острый взгляд этих светлых глаз:
– Я заметил это «всегда», но оно лишь подтверждает вашу репутацию, госпожа де Соза. Вам в данном случае трудно потому, что мне еще надо доказать, что это не я нанял того апаша за пять песо, чтобы он помахал перед вашим носом своим лезвием, а я бы появился как раз в нужный момент и спас вас.
Я кивнула:
– Но тогда вы запаслись бы оружием, господин Верт. А так вы начали делать что-то несусветное.
– Заставить вашего противника засмеяться – тоже оружие, а местные жители очень подвержены такому соблазну. На самом деле я же видел, что вы ищете что-то в сумочке. Требовалась лишь чуточка терпения.
Тут он сделал небольшую вкусную паузу.
– И должен вас поздравить, это было быстро, мне не пришлось долго клоунствовать. Ведь обычная женщина долго бы искала свой пистолет среди всех этих пудр и помад, я же знаю, что это и вправду нелегко.
– Обычная, – повторила я, откидываясь на сиденье.
– Да-да. Вы необычны и склонны к неосторожности, сказал мне один наш общий знакомый. Люди считают, что он просто-напросто хороший писатель и драматург. А мы с вами знаем, что не только это.
– Так, господин Верт. Все убедительно, но не очень доказательно.
– А давайте пока не будем ничего друг другу доказывать. Давайте танцевать. Ведь еще совсем недавно, кроме того что меня просили присматривать за вами… что я в данный момент и исполняю… каждый из нас занимался своим делом. Вы – своей коммерцией, а я…
– Да, чем занимаетесь здесь вы?
Он вздохнул и чуть нахмурился.
– С этим небольшие проблемы. Вообще-то я здесь профессор. Смешно было произносить это слово еще пару месяцев назад, но вот – это случилось, я профессор старой Сорбонны в новом Университете Филиппин.
– Боже мой, я же там училась, как это приятно! В Сорбонне, я хочу сказать.
– Я знаю, что вы там учились. А я в Париже прожил много лет, и не так трудно было телефонировать, уговорить кое-кого сделать мне пару нужных бумаг. Местные жители все равно не знают, как такие бумаги должны выглядеть. А если они захотят проверить, кто такой господин Верт, то в Париже все предусмотрено. Найдется даже пара как бы помнящих меня студентов.
– И что вы здесь делаете?
– Приехал на деньги Сорбонны изучать новый политический феномен. Колония, которая уже не совсем колония. А «содружество». Что за чертовщина? Да, вдобавок учу местных умниц французскому.
– Ну, если мы так откровенны, то намекните – чем вы заняты на самом деле.
– Намекну: до Манилы я провел две недели в Токио. В том же качестве.
– С вашим французским?
– Ни малейших проблем. Им почти все равно, английский это или французский. А еще там тучи немцев, и я с моим немецким вполне обходился. И дальше я должен был ехать сюда