Становление психологии деятельности. А. Н. Леонтьев

С.Л. Рубинштейну: «…Эти исследования устанавливают, что практические интеллектуальные действия детей уже на самых ранних ступенях развития носят специфически человеческий характер. Это определяется тем фактом, что ребенок окружен с первого же дня своей жизни человеческими предметами – предметами, являющимися продуктом человеческого труда, и прежде всего практически овладевает человеческими отношениями к этим предметам, человеческими способами действия с ними <…>. Основой развития специфически человеческих практических действий у ребенка является прежде всего тот факт, что ребенок вступает в практическое общение с другими людьми, с помощью которых он только и может удовлетворить свои потребности <…>. Именно это <…> является той практической основой, на которой строится и самое речевое его развитие»[18].

* * *

      Сам же А.Н. Леонтьев формулирует теоретические основы своего подхода в трех не предназначавшихся для опубликования текстах, созданных в конце предвоенного десятилетия (два из них – тезисные записи для себя, и один – стенограмма лекции).

      «Материалы о сознании» – одна из наиболее интересных работ довоенного периода (точно датировать ее невозможно, но примерно это 1940–1941 гг.), где четко просматривается методологическая основа концепции Леонтьева. Первый раздел рукописи содержит методологический анализ сущности сознания и критику некоторых существующих психологических подходов к анализу сознания. Главные мысли этого раздела сводятся к следующему. Сознание входит в предмет психологии, будучи взято в его отношении к осуществляющейся жизни человека. Подмена психологической точки зрения точкой зрения гносеологической или положениями исторического материализма – грубо ошибочна. Сознание есть основная, решающая проблема психологической науки. «Психология, лишенная теории сознания, это еще меньше, чем политическая экономия, лишенная теории стоимости» (наст. изд., с. 356).

      Далее Леонтьев пытается восстановить исходный замысел Выготского. Он, по его мнению, заключался в том, чтобы «в образе жизни человека найти ключ к его Сознанию, чтобы связать жизнь с сознанием» (с. 364). Но это учение вернуло Выготского к классическим позициям французской социологической школы. «Сознание – результат речевого, вообще духовного общения <…>. Сознание потеряло интенциональность <…>. Жизнь превратилась в процесс образования <…>. Человек выступил не как общественное, а как общающееся существо» (с. 365).

      В первых, выполненных еще при жизни Выготского экспериментальных исследованиях Харьковской группы, направленных на изучение отношения «образ – процесс» (1932–1933), была раскрыта суть переноса как процесса формирования обобщения, было показано, что образ и соответствующий ему процесс не существуют раздельно, но вместе с тем они не совпадают; образ может отставать от процесса. «Действительная противоположность есть противоположность образа и процесса,