– Хорошо, – я спокойно кивнул и пошел усаживаться. Тетрадка с ручкой у меня были, к тому же мне придется делать все в одиночку, а я это очень люблю.
Синев, пыхтя, притащил здоровенный штатив, чуть ли не выше его самого, а высокая и угловатая Лоза – спиртовую горелку.
Странно, но хотя за соседним столом никто не сидел, на нем стоял такой же набор. А на спинке стула висела потрепанная сумка с надписью «Adidas».
Класс возбужденно загомонил – учительница вышла в маленькую дверь, за которой скорее всего хранились химреактивы.
Ко мне тут же повернулся коротко, почти под ноль стриженный мальчишка с предпоследней парты.
– Меня Максим зовут! А ты откуда к нам переехал?
– Из Волгограда.
– Ух ты, далековато, – глубокомысленно заметил он. К нам повернулось несколько любопытствующих.
– Двое суток на машине добирались, – солидно кивнул я.
– А здесь где живешь?
– На Вязовой, где дома старые.
– Там все старые. Скоро там все перестраивать будут. – В этот момент он старательно пытался выглядеть взрослым, но его тут же хлопнули тетрадкой по макушке.
– У него отец – архитектор, вот он и выпендривается, – пояснила его соседка, кладя тетрадку на стол. – А что ты к нам перед самыми каникулами? Учиться неделю осталось.
– Десять дней! – влез Максим, чем-то жутко довольный.
– А меня и не спросили, когда переезжать. Приехали, как только у отца время появилось.
С появлением Лидии Васильевны сразу прекратились разговоры, а головы учеников повернулись к доске. Учительница прошла между рядов и поставила мне на стол набор пробирок.
В это время в дверь постучали, и на пороге класса появился уже знакомый мне верзила – выше меня почти на голову, честное слово.
– Можно, Лидия Васильевна? – тихо и просительно сказал он. Впрочем, его лицо было сложно назвать полным раскаяния, скорее на нем читались непрошибаемое упрямство и уверенность в своих силах.
– А, Гислер. Ну что тебе сказал директор?
– Три дня уборки территории! – гордо ответил тот.
– Эх ты, хвост распушил. Петух индейский! Такие вещи кулаками не решают! Кулаки вообще редко что решают. Садись давай.
Очень странно, но не похоже было, чтобы она на него сердилась. Тогда что это он к директору загремел?
Гислер направился к последнему ряду и уселся за соседний стол. Так вот чья это сумка!
– Возвращение блудного попугая! – довольно громко пробормотали за столом, стоящим прямо перед ним. А зря, потому что руки у него оказались длинные и прекрасно доставали до затылка говорившего. В классе рассмеялись. Я сохранил серьезное выражение лица. Не люблю делать выводы, когда ничего не знаю.
И правильно. Потому что через секунду поймал угрожающий взгляд верзилы. Я ему, похоже, не нравился. Я спокойно и безразлично посмотрел на него. Мне он тоже не очень-то нравился.
Потом началась